№ 8Картина - "Юпитер и Антиопа" Бартоломеус Шпрангер
Эпиграф:
Эта история заезжена до дыр,
Как Нимфу молодую трахал Сатир.
В те времена, когда и не стыдились нравов,
Случилось то, что я вам расскажу,
Надеюсь, не напутаю и ничего не искажу.
Для секса не было тогда границ, и никаких уставов,
Жил-был Сатир, уж больно своенравный,
Он молод был, вынослив и горяч,
И в сексе славился он как ловкач,
Либидо мог он тешить беспрестанно.
Однажды, он гулял по лесу и наслаждался тишиной,
Так делал он порой, когда ему все было скучно,
И флейта его пела благозвучно,
В те дни страдал он болью лишь зубной.
И вдруг глядит, лежит она, вся нагая и стройна,
Глаза полузакрыты, рот приоткрыт,
Толи поет, толи сопит,
Так встретил Нимфу он, была она пьяна.
Глядя на ее розовые соски,
Сатиру сразу стало не до боли,
Член его встал так, как никогда доколе,
Так сильно захотелось, чтоб они стали близки.
Он подошел, желаньем разогретый
Девица приоткрыла глаз,
Раздвинула пошире ноги и подала вперед свой таз,
И он вошел в нее, с энергией кометы.
Сказать по правде Нимфа ждала другого,
Она ждала Кентавра с большим членом,
Тот вообще был в сексе рекордсменом,
А тут Сатир, козёл по сути, ну что такого.
Так, лежа на траве, укрывшись от всех взоров,
Долго трахал он ее, она даже устала,
Сказалось, может, что пьяна была или не ожидала,
Одновременно кончили они без лишних разговоров.
И, обняв Сатира за ногу, Нимфа говорит:
– Ах! Видать зуб то твой болит, раз пахнет изо рта,
Поглажу ка тебя за ушком я, приоткрыв уста.
Сатир над ней склонился, обнял и молчит…
Предысторию к картине я написал,
На этом и закончу,
А то сейчас уже и кончу,
Ведь я дрочил, пока всю эту похоть сочинял.