Филиппов Александр Викторович работавший в это время собственным корреспондентом «Правды» в Пакистане вспоминал начало войны: «Утром 2 декабря отменяются рейсы Пакистанской авиакомпании внутри страны.
— На всякий случай перегнали пассажирские самолеты в Иран, — откровенно сообщают мне в билетной кассе.
Я надеялся слетать в Исламабад, где ожидалась пресс-конференция в министерстве информации о положении на Востоке. Вечером 3 декабря, незадолго до наступления сумерек, ловлю волну радио Дели. Диктор передает экстренное сообщение: ВВС Пакистана атаковали ряд аэродромов и стратегических узлов Индии. В Кашмире пакистанские части перешли линию перемирия.
Это война.
Едва стемнело, как взревели сирены. Воздушная тревога. Бьют зенитные орудия, по небу бегают пучки прожекторов. Один за другим раздаются взрывы. В районе морского порта и аэродрома вспыхнули пожары. Судя по всему, бомбежка ведется прицельная, атакам подвергаются военные объекты.
Налет еще не прекратился. Подошло время связи с Москвой. Набираю номер международного узла. Оператор, которого я хорошо знаю, он не первый год работает на линии, извиняясь говорит, что власти распорядились связи советским журналистам не давать. Трубку берет другой человек и сообщает, что линия не в порядке. Так, впрочем, отвечали все время, пока шли военные действия.
Кажется, атака отбита. Бравурная музыка. Снова сигнал воздушной тревоги, снова треск зенитных установок и уханье бомб. Так почти до самого рассвета.»
Бывший начальник Первого главного управления КГБ СССР генерал-лейтенант Леонид Владимирович Шебаршин, в 1971 г. заместитель резидента КГБ в Индии вспоминал: «2 декабря 1971 года посол Н. М. Пегов устраивал прием в честь первого заместителя министра иностранных дел СССР В. В. Кузнецова. Василий Васильевич прибыл в Дели для того, чтобы вместе с индийцами изыскать возможность предотвратить надвигающуюся войну с Пакистаном или, как грубовато шутили советские дипломаты, "удержать мадам Ганди за юбку".
В. В. Кузнецов вел длительные и вежливые беседы с Индирой Ганди, ее советниками, выслушивал многословные разъяснения резонов, по которым миролюбивая Индия обеспокоена действиями Пакистана. К тому времени уже был подписан советско-индийский договор о дружбе и сотрудничестве, и в Индию нескончаемым потоком поступала советская военная техника.
Прием в посольстве проходил в чрезвычайно теплой обстановке. Гости мило улыбались любезным хозяевам, говорили приятные и льстивые слова и озабоченно хмурили брови, упоминая о пакистанской угрозе. Хозяева при этом упоминании тоже сгоняли улыбки с уст, выражая твердую уверенность, что здравый смысл восторжествует и кровопролития удастся избежать. При этом все дружно клеймили злодеев-пакистанцев и их американских и китайских покровителей. Все шло прекрасно, как вдруг в зале приемов погас свет. Свет погас не только в посольстве, а во всем городе. Это могло означать только одно - началась война.
Я быстро ушел с приема, в темноте добрался до машины и из города позвонил одному хорошо осведомленному знакомому. (Звонить ему из посольства было нельзя - служащие его категории не имели права поддерживать неофициальные контакты с иностранцами.) Выяснилось, что два неизвестных, предположительно пакистанских, самолета нанесли удар по базе ВВС Индии, повредив взлетно-посадочную полосу. Индийские самолеты немедленно нанесли ответный удар, а сухопутные силы пошли в наступление в районах Раджастана и Сиалкота на западной границе и начали марш на Дакку на восточном направлении. Было в этой истории с налетом на Агру нечто шитое белыми нитками.
Какой военачальник пошлет всего два самолета для того, чтобы бомбить крупную авиабазу в момент наивысшей опасности для своей страны? Почему самолеты прилетели в сумерках, а не на рассвете, как это делается всегда, если нападающая сторона развязывает войну и стремится получить преимущество внезапности? Почему пакистанская сторона не предприняла вслед за налетом других действий? Ничего загадочного не произошло. Индия изготовилась к войне, провела массированную пропагандистскую подготовку, тщательно прозондировала политическую ситуацию, сконцентрировала силы на главных направлениях. Нужен был повод, но напуганный, затравленный противник его не давал. Так и появились самолеты над Агрой.
Несколько лет спустя при встрече с П. Н., одним из авторов и исполнителей военно-политической кампании 1971 года, я заметил, что вся операция была разыграна, как шахматная партия. П. Н. довольно улыбнулся. В человеческой истории было немного эпизодов, где столь малые издержки дали такой крупный результат. Война началась.»
Версия Л.В.Шебаршина об индийской провокации для развязывании войны неверна. Несомненно, Индия готовилась к войне, по пакистанским данным индийцы планировали начать ее 6 декабря, так что война была неизбежна, но история говорит однозначно войну начал именно Пакистан, а Индия этим успешно воспользовалась.
Во второй половине дня 3 декабря с 17.09 до 17.23 ВВС Пакистана нанесли внезапные удары по аэродромам и нескольким военным объектам Индии. Эта операция, носившая кодовое название «Чингиз-Хан», была спланирована под влиянием израильского авиаудара в первый день «Шестидневной войны» 1967г., в результате которого ВВС арабских стран были фактически разгромлены. Однако Пакистану не удалось повторить израильский успех, их летчикам не хватило мастерства, стремительности и собранности израильских коллег, и итогом стал невыразительный налет на семь индийских авиабаз. Атака состояла из двух этапов: на первом планировалось нанести удар по взлетно-посадочным полосам, что и было сделано, однако, причиненный ущерб был незначительным и индийцы в течение считанных часов устранили все полученные повреждения. Второй этап, состоявший из серии ударов пакистанскими бомбардировщиками В-57 по индийским реактивным самолетам на приграничных авиабазах, в свою очередь, также оказался безрезультатным. В итоге пакистанцам так и не удалось уничтожить ни единого индийского самолета. Вслед за ударами авиации в наступление перешли сухопутные войска Пакистана. Пакистанский флот получил сигнал о начале войны в 18.45 3 декабря. Президент Пакистан Яхья Хана сделал по пакистанскому радио заявление, в нем он обвинил Индию в том, что она "начала войну" против Пакистана. "Мы сражаемся за целостность нашей страны, - сказал Яхья Хан, - настало время дать сокрушительный отпор Индии". Представитель пакистанского правительства сообщил, что армии отдан приказ продвинуться в глубь территории Индии и "наносить удары максимально глубоко".
Известие о начале войны застало Индиру Ганди в Калькуте, она срочно на военном самолете в сопровождении истребителей вернулась в Дели и после полуночи выступила с радиообращением к нации, в котором сообщила о начале войны: «Я обращаюсь к вам в момент величайшей опасности для нашей страны и для нашего народа. Пакистан развернул против нас широкую войну. Пакистанские ВВС нанесли неожиданные удары по нашим аэродромам в Амритсаре, Патанкоте...
Они обстреляли наши оборонительные позиции в Сулайманке, Кхемкарае, Пунче и в других секторах». Индира Ганди объявила о введении чрезвычайного положения в стране и начале мобилизации. «Агрессии должен быть дан отпор, и народ Индии даст его при помощи мужества и решимости, дисциплины и морального единства», - подчеркнула И.Ганди.
Почти одновременно индийская авиация приступила к нанесению ответных ударов по авиабазам на территории Пакистана.
4 декабря Пакистан объявил о состоянии войны с Индией, подобного заявления с индийской стороны не последовало. В ту же ночь 222-я эскадрилья, в состав которой входили истребители-бомбардировщики Су-7, нанесла удар по пакистанской базе в Равалпинди. Одновременно 101-й эскадрильей, на оснащении которой также находились Су-7, был нанесен удар по авиабазе в Пасруре. Чуть позже 20-я эскадрилья, оснащенная британскими «Хоукер Хантерами», атаковала пакистанские авиабазы в Пешаваре, Чакале и Кохате. В результате было уничтожено четырнадцать пакистанских самолетов, так и не поднявшихся в воздух. Еще шестнадцать было сбито индийцами либо во время воздушных боев, либо с помощью ПВО. Итоги ночи на 4 декабря носили для пакистанцев катастрофический характер: отныне они были вынуждены сократить количество операций на западе, предполагавших поддержку с воздуха. Более того, до самого конца войны на ВВС Пакистана возлагались задачи лишь оборонительного характера. За первые два дня конфликта индийские ВВС также потеряли 23 самолета, однако несмотря ни на что, индийцам все-таки удалось завоевать абсолютное превосходство в воздухе на западе, что гарантировало им все преимущества в предстоящих наземных сражениях. На западе, индийская армия не планировала крупного наступления. План подразумевал сдерживание сил противника и одновременное осуществление ряда небольших атак, которые должны были улучшить тактические позиции индийцев. И хотя там были сосредоточены главные силы индийской армии 12 дивизий сведенных в три корпуса, главный театр боевых действий развернулся на восточном фронте где были развернуты четыре с половиной дивизии. Индийские войска вступили на территорию Восточного Пакистана, и 6 декабря Индия признала создание на этой территории государства Бангладеш. В ответ Пакистане было объявлено о разрыве дипломатических отношений между Пакистаном и Индией.
Госдепартамент США заявил, что главная ответственность за начало военного конфликта лежит на Индии, представитель США в Совете Безопасности ООН Дж.Буш назвал ее «агрессором», хотя это было и не так и американцы это знали. Американцы оказались в сложном положении по двум причинам, у администрации не было возможностей для действенной военной помощи американскому союзнику - Пакистану, тем более в американском обществе отрицательно относились к карательным акциям пакистанской армии в Восточном Пакистане, и кроме того, США не желали до конца ссориться с Индией. Попытки натравить на Индию Китай не увенчались успехом. Китай предпринял ряд политических шагов в целях раздувания китайско-индийских противоречий, к этому их подталкивали американцы. Генри Киссинджера встретился с послом Китая в ООН Хуэнг Хуа (Huang Hua), чтобы предложить, чтобы Пекин сделал скоординированные военные шаги в поддержку Пакистана. В сообщении переданном Киссинджером, было обещание того, что, если бы СССР ответили военными действиями, США поддержали бы Китай в любой конфронтации с Советским Союзом. Когда китайцы попросили встретится с Киссинджером в Нью-Йорке два дня спустя, Белый дом предположил что Китай решил начать военные действия против Индии. В Белом доме понимали, что кризис мог бы привести к ядерной войне, но по общему заключению американских аналитиков выходило что будет обычная региональная война в Южной Азии, Индия и Советский Союз против Китая, США и Пакистана. Однако когда встреча произошла, Никсон, Белый дом узнали, что просьба о встрече со стороны китайцев не имела никакого отношения к военным шагам в поддержку Пакистана. Со своей стороны, президент Никсон понял, что «Россия и Китай не идут на войну.» - подробнее см.
http://alerozin.narod.ru/indi.htm