А как вы относитесь к классику русской СМ-литературы Федору Сологубу? Лично на меня, еще в школе, он произвел большое впечатление.
* Vitaliy *
Так как тема набрала своё критическое кол-во постов, то соответственно разделяем. Окончание 1го тома ЗДЕСЬ
Fedorovich
Я в школе такого автора не изучал, поэтому сам стараюсь стать класиком. Лет так через 300.
Я - небесное созданье, ну а ты - мой грязный хам. Пред тобою на коленях, всё тебе сейчас отдам. Пусть по жизни я наседка - всёстараюсь, хлопочу. Но с тобою я - конфетка. Разверни - уже хочу. Привязала жизнь накрепко - узелочки да петля, всех твоих фантазий грязных воплощенье - это я. Я - покорная рабыня, от желаний вся горю. Будь жестоким ты и сильным. Будет больно - потерплю. Тебя нежно обласкаю язычком я - мне позволь. Но считай удары смело, мне приятна эта боль. И пускай глаза мне щиплет соль от пота и от слёз - оставайся же колючим и холодным как мороз. Я с тобою забываюсь как зовут и кем была, и к блаженству устремляюсь закусивши удила. 07 4 11г вечер
Fedorovich
Лучше СЯ. ТЬ - всегда можно. Предпочитаю критика с кнутом в руках. Благодарю тех, кто указывает на синтаксические ошибки. А остальных и послать могу.
Танука
Сегодня опять не моё. Автор - Hela. Наивно и слегка корявенько, но очень мило. Кое-что я подправила (а то опять "одеть" вместо "надеть" и т.п.)
"Рабыня"
Позволь мне быть всегда твоей рабыней. Позволь любить без корысти и лести. Я спрячу глубоко в себе гордыню, На пьедестал взойду беззвучия и смерти.
Бей, унижай, руками скинь в болото. И сапогами по душе пройдись... Ты знаешь, мне совсем не больно... Ремнём с шипами к телу прикоснись.
Набрось на шею с силою удавку. Души! Сильнее! Знаю, ты ведь это любишь. Подсознанье изнутри стучит украдкой: Зачем всё это? Ты себя погубишь!
Наверное, мы рассудка лишены... Но ты мой Господин, а я твоя рабыня. Безликий голос хрупкой тишины: Лежать мы будем на одной могиле...
Позволь стопы твои и пальцы целовать.. И до рассвета нежностью обвить. Как я, никто тебе не будеть позволять Так рьяно, необузданно любить.
Ударь своей ладонью по щеке, И слёзы скатятся солёною водой. Через одежду - плетью по спине, Чтоб кровь сочилась медленной струёй...
Прикуй цепями к батарее крепко, Оковы на ноги надень. Я вся твоя. Наш дом - моя пожизненная клетка, Что разрывает мозг мой пополам.
Позволь мне быть всегда твоей рабыней... Не знать свободы, только страх в глазах... Лежать мы будем на одной могиле... Зачахшие звездой на небесах...
Это сообщение отредактировал Танука - 13-04-2011 - 13:55
Госпожа_мАДлен
Она такая другая. Хочется схватить ее за волосы, посадить к себе в машину и сказать: «Сиди тихо. Я буду тебя любить.» И Она сядет. И будет, как мышка наблюдать за моей любовью. Но помогать мне не будет. Наверное, еще злиться за волосы. Но они у нее такие… Что хочется всегда держать в своей руке. Я буду приносить ей любимую еду и наливать лучшие напитки. Целовать каждую ресничку и считать, сколько улыбок она мне сегодня подарила. Я буду гладить ее по спине, когда она, скрутившись, уснет возле меня. Буду ждать все утро, когда она досмотрит свои сны. Я куплю ей длинное изумрудное платье и еще тысячу других нарядов. Я прочту ей лучшие стихи на разных языках. Я отвезу ее в самые райские места на земле. И я остановлю машину, когда она захочет купить сигареты. И даже не пойду за ней, когда она больше не вернется. А потом, я попытаюсь не убивать того человека, которому она скажет: «Сиди тихо. Я буду тебя любить.»
Ledi Kismet
(Из народного) Милые тематические мысли...))
Если белого мыша взять и, бережно держа, напихать в него иголок Вы получите ежа. Если этого ежа, нос заткнув, чтоб не дышал, Где поглубже, бросить в речку Вы получите ерша. Если этого ерша, головой в тисках зажав, посильней тянуть за хвост то Вы получите ужа. Если этого ужа, приготовив два ножа… Впрочем, он наверно сдохнет: Hо идея хороша!
Читая Быкова.
Шумит над Российской столицей Предвыборных гроз дребедень. И в здании бывших милиций Крутой начинается день.
Здесь, грозен, в своём кабинете, Полковник Ведмедьев сидит. Сидит, за столицу в ответе, И бдит он, и бдит он, и бдит.
А где-то в подземном вагоне, Ивану Ведмедьеву в дар, Шахидка Ибатова Соня Готовит коварный удар.
Шахидская чёрная роба И ножка в крутом сапоге: Под ней водородная бомба Пристёгнута цепью к ноге.
Но зорок полковник Ведмедьев Он зрит через мглу и туман Всё видит он в истинном свете, Как в море крутой капитан.
Он видит пророческим взором: На бомбе, а не на ведре, Сидит, полицейским позором, Красавица в чёрной чадре.
И вот он несётся, отважно Покинувши свой кабинет, Летит мимо девок продажных, Ему предложивших минет,
Летит мимо нищих старушек, Летит мимо мощных жлобов, Меж криков ворон и кукушек, Меж ясеней и меж дубов.
Летит мимо банков и банок, Марающих пивом паркет, Летит мимо всяких засранок, (Сыщи-ка ты здесь туалет!)
Меж толи людей, толи чушек, Меж звона и хрюка без слов, Царь-колоколов и Царь-пушек, Царь-вОров и просто царьков.
Летит мимо бывших заводов, Впустивших торгующих в храм, Летит меж бандитских разводов, Где правит зарвавшийся Хам,
Летит меж Читлан и Пацаев, И ими оПлюк-ченных стен, Летит меж своих полицаев, Где каждый четвёртый чечен,
Летит он под вой толерастов Несущийся над мостовой, Под вопли: «Пиастры! Пиастры!»… Короче, смотри: «Том второй».
Но вот, наконец-то, и Соня, - В зубах провода и запал. Центральная сцена в вагоне: Каков терроризма оскал!
Но крепок Ведмедьев -полковник, Как правящей партии член. Не стоек пред ним уголовник Метрополитеновских стен.
Схватил он за талию Соню, Чадру поцелуем прожёг, И ринулось сердце к герою Меж Сониных стиснутых ног.
Уста провода отпустили, Запал полетел на бетон, А горло воскликнуло: - Ты ли?! Что был из винтовки сражён
Священною пулей джихада На первой чеченской войне? Оставивший с первого взгляда Лишь сердце разбитое мне?
-О, да, моя снайпер-девица! Ты видишь, как крепок мой род? Такого и пуля боится, Такого и штык не берёт!
Бросай же, Ибатова Соня, Террор и джихад, - и зараз Любовью с тобою в вагоне Займёмся мы прямо сейчас!
Но взвыла душа ваххабитки: -О, нет, искуситель, о нет! Позора не имут шахидки, Мне ж выпал к Аллаху билет!
Я бомбу к себе приковала, Я страшною клятвой клялась! О, нет, не покажется мало, Тебе, оккупантская мразь!
Любовь не причина позору В карающем сердце моём. Сожгу я Содомо-Гоморру Жестоким небесным огнём!
Познаете пламени ярость Наставшего судного дня… Постой, а куда подевалось? Ведь было в зубах у меня?!
-Запал? По секрету, меж нами, - Запал ничего не взорвёт. Пока ты сверкала глазами, Из бомбы я слил водород.
Не слышишь, как булькает жидко? Так как же любовь поутру? -О, горе! – вскричала шахидка, Свою разрывая чадру.
-О, горе! Как я оплошала! Кинжал, моё сердце пронзи… Проклятие! Нет и кинжала?! Ну, воры на этой Руси!
-Да ладно, - сказал ей Ведмедьев, - К чему уж вот так голосить? Давай-ка, со мною поедем, Ведь женское дело, - любить.
Тебя я надёжно укрою От бед, и от прочих потерь. Такому крутому герою Не с женщиной драться, поверь.
-Нет, как же… О, горе! А, впрочем… А бомба? А цепь? И потом… Куда волочёшь?! Между прочим, Я замужем, знаешь о том?
-На бомбу не надо молиться, Осталась, мол, скажем, с войны. А цепь? Ну… Она пригодится. А что же до званья жены,
Не здесь ли Содом и Гоморра? Давай-ка проветрим умы. Иль хочется вам прокурора, Суда, а потом Колымы?
Примолкла Ибатова Соня, Чего уж теперь говорить, Коль стала добычей героя? Вот, разве, потом, может быть?
И вот они едут обратно, Брусчатка, - рессорная смерть, Меж стен, никому не понятных, Да и неохота смотреть.
Меж толп, от безделья распухших, Меж труб, что давно не дымят, Меж кладбищ, к живым равнодушных, Меж замков, дворцов и оград.
Меж хижин Хрущёвской постройки, Которым война суждена, Меж скотской плебейской попойки Упавшей до самого дна.
Меж памятников, жутких ростом, Меж частных озёр и болот, Меж небо коптящих погостов, Где мёртвые-наоборот.
-Приехали! Ну-ка, подружка, Пойдём! И, ногу волоча, Хромает она как старушка, По улице цепью стуча.
-Куда же? Дворец! О, неплохо Устроился бытом герой. Похоже, здесь нету подвоха, За ним, как за этой стеной,
Укроюсь на время, а дальше… Ну, «дальше», оно не сейчас. Ах, Ваня, скажу вам без фальши Что вы впечатляете нас.
Но мне б хоть присесть на скамейку… -Конечно. Сейчас пристегнут. Эй, Лейла, Зухра и Зулейка! У нас пополнение тут.
Встречайте сестрёнку шахидку, Сидела в вагоне в метро. А вы не знакомы, навскидку? Ну что ж, познакомитесь, но!
Не трогать, не бить понапрасну! На цепь, и пускай отдохнёт. Нет, вы представляете сказку, Что с собственной цепью придёт?
Эй, Соня, а что ты хотела? Уж здесь тебе вправят мозги! Гаремы, - серьёзное дело. На цепь! И грубить не моги!
Оправишься скоро от шока. Да что тут такого, скажи? Не ты ль за обычай Востока Сражалась в Кавказской глуши?
Короче, за нашу заботу Ещё отработаешь, на… А мне уж пора на работу, До встречи, шестая жена!
Так годы идут за годами, А Соня, эх, на… или, в пи… В гареме Ведмедьева Вани Сидит на железной цепи.
Не светит шахидам в России, А спрос на шахидок всегда, У нас генералы крутые, И Ваня Ведмедьев, о, да!
Уже Генерал, - не разбойник, А был ведь когда-то… Кем был? Ах, да. Настоящий полковник, Что деву с Востока любил.
Это сообщение отредактировал Genzerih - 05-05-2011 - 17:46
tangu
Genzerih, огромное спасибо!
QUOTE (tangu @ 04.05.2011 - время: 22:40)
Genzerih, огромное спасибо!
Вам спасибо за внимание, ну и Быкову за источник вдохновения.
Базилевс.
На горном плато Бермамыта, Где скалы одетые в снег, Маяча лицом неумытым, Суровый сидит Кыдыр-бек.
А где-то в подвале сарая, В наследном ауле его, Томятся, судьбу проклиная, Рабыни, их трое всего.
Сидят на цепи три девицы, Верней, не девицы уже, Одеты в унылые лица, А прочее всё, - неглиже.
Чего же не весел, хозяин? Винтовка, папаха без дыр, Аул до конца не развален… Чего не хватает, Кыдыр?
А где-то у гор Гиндукуша, Откуда простёрся Афган, Жуя прошлогоднюю грушу, Суровый сидит Бен-Хасан.
В пещере его Тора-Боры, Укрыты от вражеских глаз, Сидят не бандиты, не воры, А гурии, - восемь зараз.
В прозрачных шелках и хиджабах, В цепочках на тонких ногах, Поскольку оковы на бабах Одобрил великий Аллах.
Гарема покой не нарушен, Священен хозяина сан… Быть может, невкусная груша? Чего ж ты невесел, Хасан?
А там, за большим океаном, На ложе из гибких лиан, Скрипя неизмеренным станом, Суровый лежит Дон-Хуан,
Керейро-Берейро-Морале, Хереро-Береро-Бугор, Которого в нашем централе Знавали по кличке «Егор».
Не страшен под пальмовой крышей Ему никакой Интерпол. А пузо, - всех прочих повыше, Как мяч, - хоть играйте в футбол.
Поют попугаи на ветках, Хереровский слух веселят, А рядом в бамбуковых клетках Шестнадцать невольниц сидят.
Трепещут их юные души, На спинах следы от бича, Молчат, чтоб покой не нарушить Хозяина и палача.
И трудятся наркокурьеры, Задействовав множество стран, На пользу Керейро-Берейры, Чего ж ты грустишь, Дон-Хуан?
Так что же случилось такое? И вот он, разведки доклад: Всех рабовладельцев покоя Лишил появившийся гад
По имени Вася Уродов. Да чем же он так знаменит? А тем, что у Васи в подвале Пять тысяч невольниц сидит.
Блондинки, шатенки, брюнетки, А даже и лысые есть. И скромные есть, и нимфетки, Ну, а уж минеток не счесть.
Кто в клетке сидит, кто в колодке, Кто связанной в жутких узлах, Кто голой, а есть и красотки, Разряженные в пух и в прах.
В ошейниках, в стали, в резине, В цепях, и ручных и ножных, В оковах, несъёмных отныне, И даже в ремнях упряжных.
Не счесть, всех, кто здесь обитает, И Вася, невольниц любя, Не Васей, уже ощущает, - Крутым Василевсом себя.
Ему, Василевс-Базилевсу, Подвластна подлунная твердь. А что? Затвердевшему месту Найдётся, во что упереть.
При наших-то тесных квартирах Упрёшься не там, где хотел… А, впрочем, ведь речь о Кыдырах, Которых Уродов уел.
Завяли Кыдыры, Хуаны, Хасаны и прочий народ. Сидят они, завистью пьяны, Стоптал их Уродов, урод!
Зациклились рабовладельцы На ценностях средних веков. Компьютерные неумельцы, А Вася совсем не таков.
Да разве втолкуешь Хасанам, Что зависть их просто смешна? Что сплошь, виртуальным обманом Наполнена наша страна?
Что только дебильный не знает: Эдемский Уродовский сад Свободно винчестер вмещает На сто шестьдесят гигабайт?
А я, всё работой завален, Но сильно свободу люблю. Я всё ещё не виртуален И скоро кого-то убью.
Коль я доживу до свободы, (На пенсию выйду когда), До вас доберусь я, уроды, Уж вы трепещите тогда!
Пойду я «на Вы», зарубите Себе на носу, иль на чём. Срублю я на том Бермамыте Кыдыра булатным мечом.
А в знойной пустыне Афгана, Свою исполняя мечту, Проткну я копьём Бен-Хасана Сквозь прелую грушу во рту.
А в джунглях далёких Синая Гиены поют: - ю-ю-ю! Они-то заранее знают, Что я Дон-Хуана убью.
Не стоит он стали, невинной Ни в чьей благородной крови. Его пришибу я дубиной, Пусть лопнет, как все пузыри.
И пленниц пущу я на волю, Душа возликует, когда Их всех приведу за собою На праздник Весны и Труда.
Вот именно, знаете сами, Не нужно менял и линял, А нужно чтоб кто-то трудами Для пенсии фонд наполнял.
А вслед за свободой народов Продолжу тот путь, что в груди. -Попался, Василий Уродов? Твоя череда, выходи!
Видали таких Базилевсов, Видали ещё не таких. С каких же начнём разновесов? По кумполу, или под дых?
Кувалдой Же-Форса я сплющу, А Пентиум-3 топором, И выпущу пыльную душу Хитачи с прогнившим нутром.
Припомню, забытый как вестерн, Зубами удар о приклад И вырву из Васи винчестер На сто шестьдесят гигабайт.
Ну что, посинел, супер-пупер? Пощады уже запросил? Чего ж ты засёкся, компьютер? Не бойся, ведь я пошутил.
Fedorovich
Genzerih, если о полковнике Ведмедеве довольно неоднозначное, то 5тысяч виртуальных рабынь - браво!
Да просто, первое по мотивам Быкова, а второе без прототипа. Не иначе, на основе личных переживаний.
tangu
Если честно - терпеть не могу эту песню... Безграмотная чушь, если кого интересует моё скромное мнение. Поэтому - что получилось, то получилось.
Игорь Николаев V Tangu
Пусть вся ваниль раскрошится волною о причал, Пусть насмерть укокошится кто с плётки не кончал, Стыдливость узколобая летит себе до звезд - И за любовь особую я поднимаю тост.
Выпьем за СМ! Как блестят сейчас твои глаза. Выпьем за СМ! Пусть дрожит хрустальная слеза Выпьем за СМ, И уже других не надо тем. Выпьем за СМ, родная, Выпьем за СМ!
Прости меня за тот захлёст, что попу обжигал. Прости меня за всю ту злость, что на тебе срывал. И пусть на верхней челюсти сломал тебе я мост, За извращения в любви я поднимаю тост.
Выпьем за СМ, Нет, не за БД, не за ДС, Просто - за СМ, Остальное - это тёмный лес. Выпьем за СМ, Ты уже поправилась совсем! Выпьем за СМ, родная, Выпьем за СМ!
tangu
Таки поддержу тему...
Романтическая сказка со счастливым концом
Где-то там, где гор крутые склоны Поросли дурманною травой, Где летают стаями драконы, Досаждая местной ПВО,
Где в лесах живут единороги, Где вода живая бьёт из скал, Где-то там величественно-строгий Замок зачарованный стоял.
Там, согласно древнему поверью, В будни, с девяти и до пяти, В мрачной башне за надёжной дверью Девушка томилась взаперти.
Связаны изящные запястья, Кляп во рту и ноги в кандалах, Но она, как все, хотела счастья, Доблестного рыцаря ждала.
Только вот ещё какая бяка: Целый день на службе у дверей Не ОМОН, не ЧОП и не собака – Чудо-юдо-трёхголовый змей.
Так что все, кто ту легенду слышал, В мрачный замок носа не суют: Нынче рыцарь ищет что поближе, Чтоб с приданым и без чудо-юд.
Но пришла пора поверью сбыться, И однажды расступился лес: В башне замка появился рыцарь, Весь крутой, с мечом наперевес.
Змею он сказал довольно сухо: «Я болтать напрасно не люблю. Сам не уползёшь – получишь в ухо, А потом башку тебе срублю».
Змей ответил правой головою: «Вон куда зашла беседы нить! Развелось тут, вашу мать, героев – На работу страшно выходить».
«Ты в лесу руби сухие ветки, - Средняя сказала голова, - Потому как у животных редких Тоже, знаешь, есть свои права!»
Третья голова вздохнула: «Хватит! Мы какую замуж выдаём? Пятую? Пойдём по сто накатим. Разберутся как-нибудь вдвоём».
Змей уполз. А рыцарь двери выбил, Преступил заветную черту: Связанную девушку увидел С кляпом, если помните, во рту.
Чёрный лифчик, трусики, чулочки – Вот и весь бесхитростный наряд. Истомилась вся, дошла до точки: Ну когда ж её освободят?
Заглядевшись – только на минутку – На её волнующий изгиб, Возбудился рыцарь не на шутку, Сам себя при этом удивив.
Даром много времени не тратя, Не произнося ненужных слов, Заключил он пленницу в объятья, Даже не снимая кандалов.
И победный крик его раздался, Эхом разлетелся между скал. До утра дрожали стены замка, До утра единорог не спал,
Прятались драконы по дубравам, И живой ручей журчать не смел, Только где-то в замке змей трёхглавый Матерные песни хором пел.
А с утра защебетали птицы, Солнца луч скользнул по-над листвой, И покинул замок славный рыцарь, Кандалы и кляп забрав с собой.
Девушку (ведь был он парень честный) В тот же день повёл он под венец, И теперь, насколько мне известно, Счастлив боевой его КОНЕЦ.
(С) Тангу
Аттия
Пытаясь как-то секс разнообразить, Громадное количество людей В постели любят тихо безобразить, Но в свете неожиданных идей.
Вот парочка, привыкшая друг к другу, Привычно мнёт постельное бельё: Супруг ласкает нежную супругу, Но думает совсем не про неё.
Воображает он, трудясь, как пчёлка, Что он - белогвардейский офицер, Она же - на допросе комсомолка И ей к виску приставлен револьвер.
И он её насилует свирепо, И плачет комсомолка, и кричит, И юбка задралась на ней нелепо, И грудь одна из кофточки торчит...
Супруга же сейчас воображает, Сама своей порочности дивясь, Что ей бандит кастетом угрожает И требует, чтоб срочно отдалась.
Он - грубое животное, скотина, Совсем не то, что муж ее, дохляк. Поймал её на улице пустынной, Заставил делать так, потом - вот так...
К нему спешат дружки его, бандюги, И все подряд насилуют её... Супруги, возбужденные супруги Теперь куда активней мнут бельё...
Другая пара действует иначе - Друг друга мажут краской золотой, И друг за другом носятся по даче, Сверкая необычной наготой.
Другая пара надевает маски И в масках это делает. Они - Как персонажи некой странной сказки, Двойной галлюцинации сродни.
С изменчивой реальностью играя, Вдвоём скучать в постели так смешно. Фантазиям ведь нет конца и края, Не зря воображенье нам дано.
Скажи подруге: "Нынче ты монашка, А я - немой садовник, хорошо? Ты без мужчин измучилась, бедняжка, Ты знаешь - у садовника - большой...
Я сплю в траве, а ты ко мне подкралась, Перекрестилась, юбки задрала..." Примерно так. Но, впрочем - это малость, Фантазиям подобным нет числа.
Твоя подруга может быть царицей, Нимфеткой, гейшей, чудом красоты, Дешёвой проституткой, светской львицей, - Да, словом, всем, что хочешь видеть ты.
Взгляни в глаза подруге - как мерцают! Так вот он, здесь, искомый идеал! И в ней черты - о, чудо! - проступают Всех женщин, о которых ты мечтал.
Ее улыбка - точно, без ошибки, улыбка всех, в кого ты был влюблён... Ты разгляди в единственной улыбке Улыбки сотен женщин всех времён...
Я в твоих руках, как в колыбели, Всё забуду, лишь прильну к груди, И опять девчонкою несмелой Буду повторять: не уходи,
Ну побудь со мной ещё немного, Проведи рукой по волосам, Посмотри так по-отцовски строго, Прикоснись к искусанным губам
И почувствуй, как зайдётся сердце, Словно от боязни высоты... Никуда мне от тебя не деться, Каждый лучик света - это ты.
Не бросай усталого ребёнка, Без тебя увяну, как цветок, Проведи меня по нитке тонкой, Через край, что между нами лёг.
Унеси же от беды и муки, Словно я - малышка, на руках, Не могу я больше жить в разлуке, Я растаю, как песок в часах.....
Ты разбудишь меня среди ночи, Тихо скажешь: - Хочу тебя очень… И рукой осторожно коснешься, А планета как будто качнется…
Я, из снов, выплывая навстречу, Что-то нежное тихо отвечу. И начнется ночное круженье, И случится нагое сближенье!
... Может это фантазии ночи? Ты мне шепчешь: - Хочу тебя! Очень! ........
Аттия
Э-э-э-э... скопировала лишнее... То, что хотела выложить, заканчивается на "Улыбки сотен женщин всех времен".
Sarita
Иногда просто невозможно удержаться...
Вот лежу на лавке, значит. Без подушечки - тоска... Ухо прямо воем плачет - Отлежала на досках.
Я б уже чего поела... Чай, уж пятый час идет. А он все находит дело - Порет, вяжет, воском льет.
Слюни с подбородка вытру - Вместо члена - колбасу Уже вижу. Не забыть бы - Я тут не жую - сосу...
Пряча ночью труп остылый, Он не чувствовал вины - Мало ль что там приключилось. Все ж табу соблюдены...
Баснь проста. Мораль у ней - Сдохнешь - есть раз в восемь дней.
kanoke
Кто о чем- а гитлер об усах... :) ++++++++++++ приёмная пылится, тускнеют инструменты, вниманья ожидают напрасно пациенты, напрасно бреют тело и и антисептик мажут, предчувствуя, как строго им "раздевайтесь"скажут, как их толкнут на ложе, ремнями туго стянут, что "может, будет больно" привычно упомянут. начнётся процедура и вот, нагое тело подвергнут униженью, обследуя умело, промоет без остатка отходы организма, свисавшая со стойки безжалостная клизма. в чувствительное место катетер толстый вставят, и по прозрачной трубке безвольно стечь заставят а если пациентам и правда станет больно, мучительным моментом сорвётся стон невольно. стекло негромко хлопнет, раздастся шорох ваты, и скрип иглы наполнит спокойствием палаты... безвольны станут члены, и твёрдую рукою, введут иголки в вены, и простынёй укроют, подопытное тело материей заправив, обритую промежность, под лампою оставив. войдет игла под кожу, проникнет глубже в тело, резиновые пальцы на поршень давят смело разбуженные нервы инфузия остудит- как будто ничего меж ног у них не будет а будет очень много, и больше чем обычно, бесчувственные бёдра раскрыты неприлично, под кожу гениталий их их раздувая споро, по капельнице льются частицы физраствора растянет ягодицы анальный расширитель, и холодом разбавит страдания обитель. по трубке вниз сбегает чреда хрустальных капель.... но не услышать видно звук каблучков о кафель не будет операций - жестокая Богиня! не жди манипуляций ни пенис ни вагина! То, Что Обычно Прячут, Что часто извлекают, и чем в минуты страсти в партнёра проникают... тихонько уплывают фетишные желанья, ведь нет им утешенья и нет им оправданья...
Отложи все заботы обычные, До поры о проблемах забудь – Сочини мне стихи тематичные, Хоть немного, хоть сколько-нибудь.
Ты о разных пиши безобразиях: Унижения, плётки замах… Обожаю такие фантазии – Только чтоб непременно в стихах!
Сочини мне стихи тематичные, Взяв сюжет из интимнейших снов, И пусть будут они неприличные, С изобилием матерных слов.
Пусть твоё разрумянится личико – Ты волнение это отметь! Я и сам от стихов тематических Как девчонка способен краснеть.
Это вам не стишата манерные, Их не пишут в альбомы подруг. Мы погасим торшер и, наверное, Ты рискнёшь, почитаешь их вслух?
И, возможно, однажды практически Мы с тобой перетащим в кровать Кое-что из стихов тематических… А сейчас – отправляемся... спать.
О тематической любви на природе.
Полянка.
Эх, замучил меня спозаранку Пресловутый квартирный вопрос, И нашли мы с подругой полянку, Чтоб любовью заняться всерьёз.
Та полянка за гиблым болотом, К ней по кочкам извилистый путь, Чтоб туда никаким идиотам Не взбрело бы на ум заглянуть.
Там ручей, чтоб попить и отмыться, Там крапива высокой стеной, А под ёлками можно укрыться И в грозу, и в полуденный зной.
Не проехать туда на машине, Не попрётся ж машинник пешком? И пришли мы с мечтой об интиме По болоту с большим рюкзаком.
Нас встречало туманное утро, Местный климат довольно суров, Эх, крутая была Кама-Сутра Под свирепый налёт комаров.
Комары не кусают колодки, Не грызут кандалов и цепей, Комары напиваются с попки И других прилежащих частей.
Потому, ни к вину, и ни к пиву Не припав, для начала, без слов, Мы ножами рубили крапиву, Топорами секли комаров.
Затравили клещей хлорофосом, Разогнали лягушек и змей, Чтобы нашим интимным вопросам Не мешал ни единый злодей.
Мы сюда не для лёгких щекоток В рюкзаке притащили, ей-ей, Двадцать пять килограммов колодок, Тридцать пять килограммов цепей.
Эх, душа, оттянись на свободе! Хорошо разгуляться порой В кандалах на родимой природе Жарким летом, и даже зимой.
Хорошо и в колодках размяться, В смысле, скрючиться и поскрипеть, Только чтоб никому не являться На забавы на ваши глядеть.
Ну и что же? Легки на помине! Замутить тематичный родник Вдруг припёрся, пройдя по трясине, Престарелый замшелый грибник.
Ох, ушедшего века осколки! Им ведь даже плевать и на то, Что подруга подвешена к ёлке, Можно прямо сказать, без пальто.
Мы, конечно, метаться не стали, Да и он, абсолютно без слов, Удалился обратно в печали, Не найдя промеж нами грибов.
Ну так что ж? Хоть осадок остался, Не бросать же интимных утех? Только вдруг на полянку примчался Полубешенный пёс-пустобрех.
И откуда он только явился? На болоте учуял следы? Лаял, гавкал, рычал и бесился, Нагло требуя нашей еды.
Я вообще-то не ссорюсь и с псами, Но, с учётом текущих проблем, Запустил я в него кандалами, «Тематичный комплект номер семь».
И поверженный враг удалился, Выгрызая блоху или вошь, Понапрасну рычал он и злился, - Против трёх килограмм не попрёшь.
Устранили и эту проблему Под взаимный крутой поцелуй, Но примчался, собаке на смену, Ненормальный залётный ку-куй.
Кто не слышал кукушку лесную? Но представьте, в какую тоску Вгонит вас, в унисон к поцелую, Четырёхчасовое «Ку-ку»!
Я, возможно, стерпел бы ку-куя, Если б следом за ним не летал Долбодятел с башкой вместо х…я, И долбал, и долбал… Задолбал!
Забросал нас еловой корою, Продолбил нам в колодках дыру, Не желая, порою дневною, Улетать ни в дупло, ни в нору.
Только мы своё черное дело Продолжали, на зависть врагам. О, как сладко железо звенело Колотясь по рукам и ногам!
Всё казалось нам мало, да мало, В ход подручный пошёл матерьял. То берёза, согнувшись, стонала, То кустарник, встопорщась, стонал.
И под те сладострастные стоны, Под железа немолкнущий звон, Появились из леса долдоны, Первый, третий, четвёртый долдон.
Вознамерились лезть по болоту В направлении наших трудов, Но отбросило эту пехоту Созерцанье стальных кандалов.
Уж не знаю, чего испугались? Но долдоны, обратным путём, Перебежками в чаще спасались, Да, и ладно, спасибо на том.
Между тем, уж нахмурилась небо В предвкушении мощной грозы. Разве гроз опасаться нелепо, Коль в железе верхи и низы?
С горизонта надвинулись тучи, Раскатился удар громовой, Состязаясь, что громче и круче, Гром небесный, иль грохот цепной?
Но смешны нам напасти иные, Не страшны ни ветра, ни грома. Перепутались путы цепные В воспалённом экстазе ума.
В кульминации неба и тверди, В сочетанье любви и беды, В оголтелом бессмертии смерти И низвергнутой сверху воды.
И под грохот небесных разборок, Струй дождя, атакующих твердь, Появился медведь из-за ёлок, Невесёлый, облезлый медведь.
Он, наверное, шёл на охоту, А, быть может, завидовал нам. Это круто, - бежать по болоту В кандалах по рукам и ногам.
Ах, раскисшие мокрые кочки, До сих пор вы мерещитесь мне. Это вам не домашние ночки В бесквартирной Российской стране.
Танука
Аттия, есть такая кнопочка: "Инфо поста" и далее "Исправить" :) Просто впиши ещё один заголовок. А вообще, все молодцы. Понаписали кучу смешного и занимательного.
Это сообщение отредактировал Танука - 06-07-2011 - 10:58
Fedorovich
Genzerih, однажды в одной газете была заметка, как ОМОН на верталёте освобождал в лесу жертву "маньяка", над которой он всячески издевался. Грибники вызвали. Оказывается, это был ты ...
tangu
Именинные частушки
Оттопырьте, люди, ухо: Вот стихотворение! У меня сегодня ДНЮХА - То есть день рождения.
Нынче милого дружка Приглашу я к ужину, Он получит ремешка Раз примерно с дюжину.
Я ещё ему скажу: "Помни Таню милую!" - А потом его свяжу Да и изнасилую.
Если ж будет он бузить И на волю рваться, Мне придётся уступить И ему отдаться.
Передам ему ремень, Кляп, цепочку, наручи: Дескать, мой сегодня день! Где ж мои подарочки?
И, конечно, верю я: Милый постарается. Сможет сделать для меня Всё, о чём мечтается.
QUOTE (Fedorovich @ 07.07.2011 - время: 06:02)
Genzerih, однажды в одной газете была заметка, как ОМОН на верталёте освобождал в лесу жертву "маньяка", над которой он всячески издевался. Грибники вызвали. Оказывается, это был ты ...
Обманула Вас жёлтая пресса, всё было не так. По закону жанра, грибники донесли от зависти, а маньяк, оказавшийся депутатом от фракции социально невменяемых изнасиловал ОМОН, а вертолёт забрал за моральный ущерб. Летел и пел: "Я от дятла ушёл, от кукушки ушёл, От собаки ушёл, и медведь не нашёл. Не догонит нас никто, и, Поимейте вы в виду, - От продажных полицаев и подавно уйду"! А Вы не очень-то верьте каждому рифмоплёту.
Это сообщение отредактировал Genzerih - 07-07-2011 - 15:19
QUOTE (tangu @ 07.07.2011 - время: 10:59)
Нынче милого дружка Приглашу я к ужину, Он получит ремешка Раз примерно с дюжину.
Передам ему ремень, Кляп, цепочку, наручи: Дескать, мой сегодня день! Где ж мои подарочки?
Это что за ухажёр, Что на день-рождению Без подарка к вам припёр Лишь по приглашению?
Верно, некому побить Вашего приятеля? Топором его рубить Нету истязателя?
Раз Щекотка и Царапка Праздновали праздничек Он на ней отбил два тапка, Вот такой проказничек.
А она его потом Попилила пилочкой, Изнасиловала ртом, А ещё бутылочкой.
Привинтила на шуруп И шампуром тыркала. Дескать, милый, будешь труп, Саблю я заныкала,
Ишь, припёрся, как всегда, Без подарков, в тапочке! Я вообще тебя тогда Распилю на лавочке.
Помолчи, не говори, А не то, последствия: Раз, - затычка! Два и три! Есть ещё отверстия?
Кран подаришь, все дела, Пыл уравновешивать, Чтобы я тебя могла За ноги подвешивать.
Я ж хочу костюм надеть С дырками на молниях. Должен ты меня иметь Вот в таких условиях.
Покажу тебе тогда Красненькую лампочку, Чтоб запомнил навсегда Милую Царапочку!
А ещё подаришь мне Остренькую щёточку Чтобы за ухом чесать Моего Щекоточку.
Это всё ещё фигня, А вот, для приличию, Сочинишь ты для меня Оду стостраничную.
Не останется живой Тот, кто дурью мается. Догадался, дорогой, Мне о чём мечтается?
Танука
Очень милое стихотворение обнаружилось в Сети. Не могу не поделиться:
Каменная стена, Цепь недлинная… От угла до окна Вязь старинная прутьев, что на окне Решёткой частою. На цепи, в глубине – Я несчастная.
Я сижу у стены, Обняв коленочки... За стеною – шаги, Это мелочи, Ведь никто не войдёт Ко мне в комнату - Лишь Хозяин найдёт Дверь укромную...
Он велел мне сидеть, Ждать его шагов, За окно не глядеть… А сам – был таков… И теперь – я одна… Делать нечего... Я рифмую слова. Ждать – до вечера.
Солнце движется в окне Неторопливое. За окном, в глубине - Я счастливая...
Гвоздями-забилкой, в канаво-зарылкой, Иль – в-бочко-забито-по-морю-уплылкой.
Есть дамы – волчицы, и дамы – овечки, Есть дамы – башкою-ударившись-с-печки,
Есть дамы - продетые-в-носик-колечки, А есть просто - голые-попы-для-сечки.
Есть дамы – давалки, и дамы - не-дам-ки, Есть женщины – выбьюсь-из-пешки-я-в-дамки!
Есть женщины – птички, и женщины – мяу! Есть страшные женщины – гав-гау-гау!
А тот, кто стихами бумагу марает, Он знает, которую лично желает?
А я эгоист, и махров в том отменно, Все мысли мои о себе, непременно.
Ссылаясь на эту больную причину, Ищу в себе женщину - … В смысле, мужчину.
tangu
Не совсем тематическое... совсем не тематическое, вернее. Но изменить родному форуму не могу))))) Тем более, что - навеяно форумной жизнью...
ПОМОГИТЕ! (Открытое письмо)
Ночью снится мне минет – Утром пися влажная. Я больная или нет? Разберитесь, граждане!
Чай, живём мы не в лесу, Пусть рассудят многие: Что во сне я х** сосу – Это патология?
Может, я схожу с ума? Может, просто сглазили? Не могу понять сама Я свои фантазии.
Отчего не снятся мне Гор вершины белые? Что ни ночь – опять минет Я кому-то делаю.
Помогите мне, народ, Господа, товарищи! Может, мне занять мой рот Чем-то замещающим?
Может, мне погрызть морковь На высокой скорости, Чтоб не снился ночью вновь Х** в ротόвой полости?
Кто-то знает или нет, Как же это лечится? Умоляю дать совет! Буду ждать.
Минетчица.
(С) Тангу
Удивительное Дело
ахаха, потрясающе, tangu
Ulyanoff
tangu, Вы вне конкуренции :-) Литературные премии Вам еще не давали? А вот признайтесь, много Вам приходят просьб написать что-нибудь стихотворное любимому Топ-у или любимому низ-у? Удовлетворите любопытство, фамилий и имен не спрашиваю :-)
tangu
Ulyanoff, Удивительное Дело, спасибо! Можете удивляться, но ни премий, ни заказов не получала... Вообще как-то поэзия не приносит никаких материальных благ - уж и не знаю, почему...