King Candy
(Челенджер @ 07-05-2018 - 17:20)
(Танука @ 07-05-2018 - 12:38)
(Челенджер @ 07-05-2018 - 12:31)
Хорошие стихи. Наверное сами писали? Мама помогала :) Мама это хорошо. Хозяин обидит, мама пожалеет. Хозяин выпорет - мама подует, зелёнкой помажет. Да и в клетке опять же одной не скучно) мама передачки носит в клетку ?
Как в СИЗО - дочка сидит, мама Хозяину пакетики - чай, сигареты, сгущенку, колбаску
Это сообщение отредактировал King Candy - 08-05-2018 - 03:28
(Танука @ 07-05-2018 - 12:38)
(Челенджер @ 07-05-2018 - 12:31)
Хорошие стихи. Наверное сами писали? Мама помогала :) Мама это хорошо. Хозяин обидит, мама пожалеет. Хозяин выпорет - мама подует, зелёнкой помажет. Да и в клетке опять же одной не скучно) мама передачки носит в клетку ?
Как в СИЗО - дочка сидит, мама Хозяину пакетики - чай, сигареты, сгущенку, колбаску
Это сообщение отредактировал King Candy - 08-05-2018 - 03:28
Танука
"Вот цепь, вот оковы"
Вот цепь, вот оковы.
Раз, два и готово –
Я снова железом гремлю.
Под полным контролем,
В бондажной неволе
Работаю, сплю и люблю.
Подкладки из пробки,
Глухие заклёпки,
А значит – не снять никогда.
Шаги мои робки,
Движенья неловки,
Смешны результаты труда…
Но что результаты!
Что время, когда ты
Уже никуда не спешишь?
Претензии сняты:
Мы так-то не святы,
А сколько ещё нагрешишь!
Мой храм это спальня,
Алтарь – наковальня,
А символ – святой молоток,
Но в исповедальне
Рабыне кандальной
Грехи замолить надо в срок.
Сковал оружейник
Железный ошейник,
Прикованный цепью к стене.
В людской муравейник,
Никчёмной, ничейной
Вернуться возможно ли мне?
Но в этом ли счастье?
В иной ипостаси
Я больше не мыслю себя.
Я в правильной власти,
Люблю тебя, Мастер,
И вечно страдаю, любя…
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 28-05-2018 - 12:11
Вот цепь, вот оковы.
Раз, два и готово –
Я снова железом гремлю.
Под полным контролем,
В бондажной неволе
Работаю, сплю и люблю.
Подкладки из пробки,
Глухие заклёпки,
А значит – не снять никогда.
Шаги мои робки,
Движенья неловки,
Смешны результаты труда…
Но что результаты!
Что время, когда ты
Уже никуда не спешишь?
Претензии сняты:
Мы так-то не святы,
А сколько ещё нагрешишь!
Мой храм это спальня,
Алтарь – наковальня,
А символ – святой молоток,
Но в исповедальне
Рабыне кандальной
Грехи замолить надо в срок.
Сковал оружейник
Железный ошейник,
Прикованный цепью к стене.
В людской муравейник,
Никчёмной, ничейной
Вернуться возможно ли мне?
Но в этом ли счастье?
В иной ипостаси
Я больше не мыслю себя.
Я в правильной власти,
Люблю тебя, Мастер,
И вечно страдаю, любя…
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 28-05-2018 - 12:11
Genzеrih
(Танука @ 07-05-2018 - 11:57)
"Парнас BDSM - А.Пушкин"
Но чу! – растаял вольный дым!
Пусть господа несправедливы,
Без них кому мы отдадим
Души прекрасные порывы?
Хозяин, верь: придёт она,
Рабыня, жаждущая власти,
И будет век тебе верна,
И на ошейнике твой Мастер
Свои напишет имена!
Напишут наши имена?
Я всё же думаю, напишут
Писателей полна страна,
И срок мотать, когда пропишут
О, как непрочен вольный дым
В стране, где вольность преступленье
Припомнят наши имена
Уже другие поколенья
Всё извратят и переврут,
Пропишут грязь в душе и в теле,
И с убеждением помрут,
Что так и было в самом деле.
Из поэтической строки
Цитаты нужные натащат
И с лёгкостью пустой руки
Своим историкам притащат.
Давайте, скажут, поглядим:
«Пусть Господа несправедливы,
Без них кому мы отдадим
Души прекрасные порывы?»
Товарищ, верь, придёт она,
Мораль, где женщина – рабыня
Уже и так полна страна
Рабовладением. Отныне,
К чему пустые словеса?
В железо девушек оденем,
В ошейник каждую, как пса,
Чтобы служила с умиленьем.
Но, вот, сомнения гнетут
А так ли всё пойдёт как надо,
Коль выйдет, - подневольный труд
Не наказанье, а награда?
Не та рабыня хороша,
Что любит цепи и неволю,
А та, чья вольная душа
Всё рвётся из оков на волю.
Да что за блажь, порабощать,
Того, кто сам стремится в рабство?
Не лучше ль вольности лишать,
Тех, в чьей душе свободы царство?
Боюсь, что катится страна
Как раз туда… Куда придётся.
И правит бал нам Сатана,
Что «демократией» зовётся.
"Парнас BDSM - А.Пушкин"
Но чу! – растаял вольный дым!
Пусть господа несправедливы,
Без них кому мы отдадим
Души прекрасные порывы?
Хозяин, верь: придёт она,
Рабыня, жаждущая власти,
И будет век тебе верна,
И на ошейнике твой Мастер
Свои напишет имена!
Напишут наши имена?
Я всё же думаю, напишут
Писателей полна страна,
И срок мотать, когда пропишут
О, как непрочен вольный дым
В стране, где вольность преступленье
Припомнят наши имена
Уже другие поколенья
Всё извратят и переврут,
Пропишут грязь в душе и в теле,
И с убеждением помрут,
Что так и было в самом деле.
Из поэтической строки
Цитаты нужные натащат
И с лёгкостью пустой руки
Своим историкам притащат.
Давайте, скажут, поглядим:
«Пусть Господа несправедливы,
Без них кому мы отдадим
Души прекрасные порывы?»
Товарищ, верь, придёт она,
Мораль, где женщина – рабыня
Уже и так полна страна
Рабовладением. Отныне,
К чему пустые словеса?
В железо девушек оденем,
В ошейник каждую, как пса,
Чтобы служила с умиленьем.
Но, вот, сомнения гнетут
А так ли всё пойдёт как надо,
Коль выйдет, - подневольный труд
Не наказанье, а награда?
Не та рабыня хороша,
Что любит цепи и неволю,
А та, чья вольная душа
Всё рвётся из оков на волю.
Да что за блажь, порабощать,
Того, кто сам стремится в рабство?
Не лучше ль вольности лишать,
Тех, в чьей душе свободы царство?
Боюсь, что катится страна
Как раз туда… Куда придётся.
И правит бал нам Сатана,
Что «демократией» зовётся.
Танука
"Наказанье как награда"
Я – рабыня Кандалёнка. Я хожу в оковах звонких,
В тонком кружеве железных, неснимаемых цепей.
Что за странная девчонка – на цепи, как собачонка!
Так глупа, что в целом свете не отыщется глупей!
Ведь не ленточки и рюшки на любовнице-зверушке:
На любовной каторжанке – лишь резина и металл!
Только близкие подружки этой девочки-игрушки,
Знают, как свою служанку Мастер в цепи заковал.
Никаких ограничений нет для сроков заключений –
Чередой они проходят, год за годом, день за днём.
Раз уж каменные своды ограничили свободу,
Значит, это было нужно, а кому – сейчас найдём.
Мой Хозяин обеспечен и, когда ему перечат,
Просто не желает слушать, как ему едят мозги.
Из клубка противоречий путь наружу бесконечен,
Так что правила нарушить в этом доме не моги!
Я ж почти неукротима, но при этом так ранима,
Что, бывает, ненароком я кому-то наврежу.
Мне, гонимой, одержимой, просто знать необходимо
Ежедневно, ежечасно то, что я принадлежу.
На такой нельзя жениться: ей нельзя остепениться,
Как же быть тому, кто любит и не чает в ней души?
Раз в подобную девицу угораздило влюбиться,
Мой Хозяин так считает, что все средства хороши.
И конечно, я страдаю, но смиренно принимаю
Те ошейник и браслеты, что надели на меня.
Как снимать их, я не знаю, ведь навеки забивают
Те заклёпки, что нагреты в жарком пламени огня.
Ну а латекс мой блестящий, чёрный, тоненький, скрипящий –
То ли цель, а то ли средство, чтобы девку укротить –
Обнимающий, скользящий, нереально настоящий,
Если в нём меня увидишь, нелегко потом забыть.
Наказанье как награда. Что ещё рабыне надо,
Кроме сладости неволи и жестокости любви?
Ведь бывает, пламя ада иссушает водопады,
Чтоб затем поток небесный погасил огонь в крови.
Быть в железе и резине и принадлежать мужчине –
Так ошейник с кандалами запираются на мне.
Ай да хитрая рабыня при любимом Господине!
Так умна, что в целом мире не отыщется умней!
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 30-05-2018 - 22:00
Я – рабыня Кандалёнка. Я хожу в оковах звонких,
В тонком кружеве железных, неснимаемых цепей.
Что за странная девчонка – на цепи, как собачонка!
Так глупа, что в целом свете не отыщется глупей!
Ведь не ленточки и рюшки на любовнице-зверушке:
На любовной каторжанке – лишь резина и металл!
Только близкие подружки этой девочки-игрушки,
Знают, как свою служанку Мастер в цепи заковал.
Никаких ограничений нет для сроков заключений –
Чередой они проходят, год за годом, день за днём.
Раз уж каменные своды ограничили свободу,
Значит, это было нужно, а кому – сейчас найдём.
Мой Хозяин обеспечен и, когда ему перечат,
Просто не желает слушать, как ему едят мозги.
Из клубка противоречий путь наружу бесконечен,
Так что правила нарушить в этом доме не моги!
Я ж почти неукротима, но при этом так ранима,
Что, бывает, ненароком я кому-то наврежу.
Мне, гонимой, одержимой, просто знать необходимо
Ежедневно, ежечасно то, что я принадлежу.
На такой нельзя жениться: ей нельзя остепениться,
Как же быть тому, кто любит и не чает в ней души?
Раз в подобную девицу угораздило влюбиться,
Мой Хозяин так считает, что все средства хороши.
И конечно, я страдаю, но смиренно принимаю
Те ошейник и браслеты, что надели на меня.
Как снимать их, я не знаю, ведь навеки забивают
Те заклёпки, что нагреты в жарком пламени огня.
Ну а латекс мой блестящий, чёрный, тоненький, скрипящий –
То ли цель, а то ли средство, чтобы девку укротить –
Обнимающий, скользящий, нереально настоящий,
Если в нём меня увидишь, нелегко потом забыть.
Наказанье как награда. Что ещё рабыне надо,
Кроме сладости неволи и жестокости любви?
Ведь бывает, пламя ада иссушает водопады,
Чтоб затем поток небесный погасил огонь в крови.
Быть в железе и резине и принадлежать мужчине –
Так ошейник с кандалами запираются на мне.
Ай да хитрая рабыня при любимом Господине!
Так умна, что в целом мире не отыщется умней!
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 30-05-2018 - 22:00
Танука
Всепоглощающая преданность
Всепоглощающая преданность страшна –
Мне не хватает ласки и заботы,
Когда я не загружена работой,
Я становлюсь навязчиво грешна.
Всепоглощающая преданность дана
Невольнице как символ постоянства.
Предел ограничения пространства –
Насколько цепь кандальная длинна.
Всепоглощающая преданность – вина,
Которую рабыня искупает,
И мастеру покорно уступает,
Поскольку им была покорена.
Не терпится – на помощь позови,
Сломай замок, оковы разорви,
Своей рукой добейся избавленья,
Но узнице на каторге любви
Бессмысленно желать освобожденья:
Она звенит цепями вожделенья.
*
Танука
Всепоглощающая преданность страшна –
Мне не хватает ласки и заботы,
Когда я не загружена работой,
Я становлюсь навязчиво грешна.
Всепоглощающая преданность дана
Невольнице как символ постоянства.
Предел ограничения пространства –
Насколько цепь кандальная длинна.
Всепоглощающая преданность – вина,
Которую рабыня искупает,
И мастеру покорно уступает,
Поскольку им была покорена.
Не терпится – на помощь позови,
Сломай замок, оковы разорви,
Своей рукой добейся избавленья,
Но узнице на каторге любви
Бессмысленно желать освобожденья:
Она звенит цепями вожделенья.
*
Танука
Танука
"Купальник верности"
А вот и мой «купальник верности»:
Два полушария железных,
В отполированной поверхности –
Кривой изгиб зеркальной бездны.
Трусы невероятной прочности,
Чтоб ненароком я развратно
Не баловалась в одиночестве –
Ну, это ясно и понятно,
Но топик цельнометаллический,
Закрытый сзади на замочки,
Подогнанный анатомически,
И вместо бретелек – цепочки?..
Уж так девчоночье устроено
Весьма чувствительное тело,
Когда одежда плохо скроена,
Терпеть – мучительное дело!
Вот мужики, они счастливчики:
Бельё не делает погоды…
А сиськи, запертые в лифчике,
Под вечер требуют свободы.
Когда ты рождена девчонкою,
Порой почти что невесомы,
Оковы бельевые, тонкие
Тобой пожизненно несомы.
Под лаской кружева и розочек,
Едва исполнится двенадцать,
В тугом плену корсажных косточек
Девичьи прелести хранятся.
Красиво – возразить и нечего,
Но всё же, думаешь: «Доколе?!»
Когда домой приходишь вечером –
И выпускаешь их на волю.
Но если на тебя Хозяином
Надета запертая шлейка,
Обшиты латексом закраины,
Себя попробуй, пожалей-ка!
Раз ты кандальница, ошейница,
Тебя покрепче заковали,
Чтоб наслаждалась ролью пленницы,
Чего ж ты ноешь, чтоб их сняли?
Срок заключенья не закончился,
А значит, сдерживай порывы,
Смирись, поскольку ты невольница,
И надо выглядеть красиво.
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 08-08-2018 - 15:53
А вот и мой «купальник верности»:
Два полушария железных,
В отполированной поверхности –
Кривой изгиб зеркальной бездны.
Трусы невероятной прочности,
Чтоб ненароком я развратно
Не баловалась в одиночестве –
Ну, это ясно и понятно,
Но топик цельнометаллический,
Закрытый сзади на замочки,
Подогнанный анатомически,
И вместо бретелек – цепочки?..
Уж так девчоночье устроено
Весьма чувствительное тело,
Когда одежда плохо скроена,
Терпеть – мучительное дело!
Вот мужики, они счастливчики:
Бельё не делает погоды…
А сиськи, запертые в лифчике,
Под вечер требуют свободы.
Когда ты рождена девчонкою,
Порой почти что невесомы,
Оковы бельевые, тонкие
Тобой пожизненно несомы.
Под лаской кружева и розочек,
Едва исполнится двенадцать,
В тугом плену корсажных косточек
Девичьи прелести хранятся.
Красиво – возразить и нечего,
Но всё же, думаешь: «Доколе?!»
Когда домой приходишь вечером –
И выпускаешь их на волю.
Но если на тебя Хозяином
Надета запертая шлейка,
Обшиты латексом закраины,
Себя попробуй, пожалей-ка!
Раз ты кандальница, ошейница,
Тебя покрепче заковали,
Чтоб наслаждалась ролью пленницы,
Чего ж ты ноешь, чтоб их сняли?
Срок заключенья не закончился,
А значит, сдерживай порывы,
Смирись, поскольку ты невольница,
И надо выглядеть красиво.
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 08-08-2018 - 15:53
King Candy
Мужчине тоже можно такой лифчик надеть - и он даже будет заполнен (сиськами), т.к. обруч лифчика должен быть достаточно туго затянут чтобы не двигаться, а значит, придавит собою все складки тела
Танука
Наверное, можно, но тут как бы всё описанное помножено на повседневность :). :Женская грудь чувствительная, удобное бельё непросто подобрать. Скорее, у парней с трусами с поясом верности будет аналогичная проблемка.
На самом деле, скажу начистоту, что самая неудобная вещь на свете - это недосушенный лифчик. Бывает, надо бежать, а бельё ещё не высохло, хватаешь недосушенное и бежишь. Вот, стопудово, это значит, день испорчен.
Это сообщение отредактировал Танука - 08-08-2018 - 15:56
На самом деле, скажу начистоту, что самая неудобная вещь на свете - это недосушенный лифчик. Бывает, надо бежать, а бельё ещё не высохло, хватаешь недосушенное и бежишь. Вот, стопудово, это значит, день испорчен.
Это сообщение отредактировал Танука - 08-08-2018 - 15:56
Танука
"Маленькая Мэйдо и малышка Понигёрл"
Ежедневно звон оков я слышу рано утром,
Цокот маленьких подков расписан по минутам.
Кто-то ходит там, звеня стальными кандалами,
Занятый своими непонятными делами.
Поутру сюда глазеть приходят фетишисты,
Как рабыни трудятся, чтоб в парке стало чисто.
Каждому известно, кто под окнами прошёл –
Маленькая Мэйдо и малышка Понигёрл!
В туфлях на пуантах и копытцах на платформе,
В латексной, красивой, неудобной униформе,
Словно бы облитые живыми зеркалами,
Две рабыни скованы стальными кандалами:
Пони, запряжённая в тележку, и вторая –
Горничная, мусор и бумажки подбирая.
Кто тропинки и дорожки в чистоту привёл?
Маленькая Мэйдо и малышка Понигёрл!
И девчонки эти поразительно похожи,
Ростом одинаковы, да и фигуркой тоже.
Если поменять их, не изменится картинка,
Будет рядышком шагать вторая половинка:
Латексная пони, а за нею, на пуантах –
Латексная девочка в наряде гувернантки.
Да, такому не обучат ни в одной из школ
Маленькую Мэйдо и малышку Понигёрл!
В маленьком и чинном, аккуратном городишке
В драку без причины не полезут и мальчишки,
А накуролесили две девушки-туристки,
Напились и повели себя почти как террористки:
В каждом третьем магазине затевали свару,
А костёр в лесу едва не кончился пожаром.
Зря они приехали в наш город на футбол,
Маленькая Мэйдо и малышка Понигёрл!..
Были арестованы, вину свою признали,
Будучи закованы, пред выбором предстали:
Восемь месяцев тюрьмы и день публичной порки,
Или кандалы и двухнедельная уборка
В образе поняшки или в образе служанки.
Так и появились две девчонки-каторжанки.
Кто подумал, что конюшня – меньшее из зол?
Маленькая Мэйдо и малышка Понигёрл!
Поначалу девушки стеснялись и боялись,
Если их наружу выводили – зажимались,
Личики не прятали, но глазки опускали.
Двое полицейских, что за ними надзирали,
Их вели на поводках, но строго не судили –
Обращались мягко, не ругали и не били.
Кто же в наказанье искупление обрёл?
Маленькая Мэйдо и малышка Понигёрл!
Две недели миновали, гнев сменив на милость.
Догадаетесь едва ли, что потом случилось.
Днём и ночью выходили девки на работу,
Гордо шли через толпу в последнюю субботу.
И когда их собирались отпустить на волю,
Обе отказались – и остались в этой роли!
Что за поворот такой в судьбе произошёл
С маленькою Мэйдо и малышкой Понигёрл?
С той поры уже, наверно, годы миновали.
Девушек по новой в кандалы перековали,
Каждой – статус горожанки, их не обижают,
Счёт открыли в банке и зарплату начисляют,
Раз уж ежедневно чистоту они наводят…
Правда, интересно, что в конюшне происходит?
Кто же стал счастливым и любовь свою нашёл
С маленькою Мэйдо и малышкой Понигёрл?
Может быть, поэтому становится понятно,
Почему девчонки не уехали обратно,
Почему сроднились со своими патрулями,
Каждый день выходят – и меняются ролями.
Если вы приехали в наш город необычный,
Что вам посоветовать увидеть без наличных?
Два больших музея, нашу ратушу, костёл,
Маленькую Мэйдо и малышку Понигёрл!
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 24-09-2018 - 13:11
Ежедневно звон оков я слышу рано утром,
Цокот маленьких подков расписан по минутам.
Кто-то ходит там, звеня стальными кандалами,
Занятый своими непонятными делами.
Поутру сюда глазеть приходят фетишисты,
Как рабыни трудятся, чтоб в парке стало чисто.
Каждому известно, кто под окнами прошёл –
Маленькая Мэйдо и малышка Понигёрл!
В туфлях на пуантах и копытцах на платформе,
В латексной, красивой, неудобной униформе,
Словно бы облитые живыми зеркалами,
Две рабыни скованы стальными кандалами:
Пони, запряжённая в тележку, и вторая –
Горничная, мусор и бумажки подбирая.
Кто тропинки и дорожки в чистоту привёл?
Маленькая Мэйдо и малышка Понигёрл!
И девчонки эти поразительно похожи,
Ростом одинаковы, да и фигуркой тоже.
Если поменять их, не изменится картинка,
Будет рядышком шагать вторая половинка:
Латексная пони, а за нею, на пуантах –
Латексная девочка в наряде гувернантки.
Да, такому не обучат ни в одной из школ
Маленькую Мэйдо и малышку Понигёрл!
В маленьком и чинном, аккуратном городишке
В драку без причины не полезут и мальчишки,
А накуролесили две девушки-туристки,
Напились и повели себя почти как террористки:
В каждом третьем магазине затевали свару,
А костёр в лесу едва не кончился пожаром.
Зря они приехали в наш город на футбол,
Маленькая Мэйдо и малышка Понигёрл!..
Были арестованы, вину свою признали,
Будучи закованы, пред выбором предстали:
Восемь месяцев тюрьмы и день публичной порки,
Или кандалы и двухнедельная уборка
В образе поняшки или в образе служанки.
Так и появились две девчонки-каторжанки.
Кто подумал, что конюшня – меньшее из зол?
Маленькая Мэйдо и малышка Понигёрл!
Поначалу девушки стеснялись и боялись,
Если их наружу выводили – зажимались,
Личики не прятали, но глазки опускали.
Двое полицейских, что за ними надзирали,
Их вели на поводках, но строго не судили –
Обращались мягко, не ругали и не били.
Кто же в наказанье искупление обрёл?
Маленькая Мэйдо и малышка Понигёрл!
Две недели миновали, гнев сменив на милость.
Догадаетесь едва ли, что потом случилось.
Днём и ночью выходили девки на работу,
Гордо шли через толпу в последнюю субботу.
И когда их собирались отпустить на волю,
Обе отказались – и остались в этой роли!
Что за поворот такой в судьбе произошёл
С маленькою Мэйдо и малышкой Понигёрл?
С той поры уже, наверно, годы миновали.
Девушек по новой в кандалы перековали,
Каждой – статус горожанки, их не обижают,
Счёт открыли в банке и зарплату начисляют,
Раз уж ежедневно чистоту они наводят…
Правда, интересно, что в конюшне происходит?
Кто же стал счастливым и любовь свою нашёл
С маленькою Мэйдо и малышкой Понигёрл?
Может быть, поэтому становится понятно,
Почему девчонки не уехали обратно,
Почему сроднились со своими патрулями,
Каждый день выходят – и меняются ролями.
Если вы приехали в наш город необычный,
Что вам посоветовать увидеть без наличных?
Два больших музея, нашу ратушу, костёл,
Маленькую Мэйдо и малышку Понигёрл!
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 24-09-2018 - 13:11
Танука
"День закованной служанки"
День закованной служанки
Начинается впотьмах –
Поднимаешься с лежанки,
Руки-ноги в кандалах,
Но девчонкам не до смеха:
Две минуты на подъём.
Кляп-колечко – не помеха,
Чистим зубы, а потом
Ритуал бритья привычный,
Вот и нет волос у нас –
Так оно гигиеничней
И приятнее для глаз.
Облачаться нелегко нам
В латекс с головы до пят,
Смазав тело силиконом,
Надеваю свой наряд:
Платье облегает туго
Тело стройное моё.
Кто поверит, что прислуга
Носит нижнее бельё
В два и три-четыре слоя,
Чтоб потела на ходу?..
Как же трудно, тяжело я
В нём по комнатам иду!
Символ вечного служенья,
Унизительный наряд.
О бондажном снаряженьи
Тоже вслух не говорят:
Тяжеленный, очень узкий,
Зашнурованный корсет
На двойных железных бюсках –
Хуже пытки в мире нет!
Так утягивает тело,
Чтоб сходился, но с трудом.
А шнуровка между делом
Хитрым вяжется узлом:
И захочешь – не развяжешь,
Словно ставится печать,
Лишь когда под вечер ляжешь,
То позволят развязать.
Да и то его снимаешь,
Только чтоб надеть другой,
В нём и спишь, и отдыхаешь –
Этот не такой тугой.
И финал бондажной сказки:
Без пощады и прикрас,
Чёрной стрекозиной маской
Всё закрыл противогаз.
Депривации – избыток,
Неудобств – не перечесть.
Говорила я, что пыток
Хуже нет? А вот и есть!
В герметичной упаковке
Мы проводим день за днём,
Все предметы обстановки
Различаются с трудом.
Чтоб стекло не запотело
От дыханья изнутри,
Молча делай своё дело,
Ничего не говори.
Кое-как слюна стекает
Через жёсткий кляп-кольцо,
Под резиной затекает
Без движения лицо.
Снять нельзя ни на минуту.
Вдохи частые малы –
Даже лёгкие как будто
Заковали в кандалы!
В зашнурованном корсете
Ни согнуться, ни прилечь.
Для чего девайсы эти?
Чтоб от спешки уберечь!
Изменяются повадки.
Осторожней надо быть:
Очень скользкие перчатки –
Можно что-нибудь разбить,
И самой упасть в два счёта
Можно, только оступись.
Выполняй свою работу,
Да смотри, не торопись!
Шаг, другой – и остановка,
Шаг, другой – опять стоять.
Станешь тут рабой неловкой,
Если в цепи заковать…
Я привыкла к этой роли,
Мне не вырваться уже,
Я – резиновая dolly
В перманентном бондаже,
С безупречною фигурой
И походкой от бедра,
А не взбалмошная дура,
Кем была ещё вчера.
Но проходят две недели –
И окончен маскарад.
Всё, во что меня одели,
Отправляется на склад
Ждать, когда придёт другая
Наказанье отбывать,
Босоногая, нагая…
Невозможно угадать,
Что за девочка получит
Месяц рабского житья.
Может, даже будет лучше,
Если это буду я?
А пока что я надену
Свой обыденный наряд
И покину эти стены,
Чтоб отправиться назад.
Зря я попусту страдала
И пыталась бунтовать.
Я себя переиграла –
И сумела проиграть.
Вот теперь любить я буду
Долю рабскую мою.
А Хозяйскую посуду
Больше второпях не бью!
На себя смотрю отныне
С небывалой высоты:
Я – любимая рабыня,
А чего добилась ты?
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 08-04-2019 - 20:35
День закованной служанки
Начинается впотьмах –
Поднимаешься с лежанки,
Руки-ноги в кандалах,
Но девчонкам не до смеха:
Две минуты на подъём.
Кляп-колечко – не помеха,
Чистим зубы, а потом
Ритуал бритья привычный,
Вот и нет волос у нас –
Так оно гигиеничней
И приятнее для глаз.
Облачаться нелегко нам
В латекс с головы до пят,
Смазав тело силиконом,
Надеваю свой наряд:
Платье облегает туго
Тело стройное моё.
Кто поверит, что прислуга
Носит нижнее бельё
В два и три-четыре слоя,
Чтоб потела на ходу?..
Как же трудно, тяжело я
В нём по комнатам иду!
Символ вечного служенья,
Унизительный наряд.
О бондажном снаряженьи
Тоже вслух не говорят:
Тяжеленный, очень узкий,
Зашнурованный корсет
На двойных железных бюсках –
Хуже пытки в мире нет!
Так утягивает тело,
Чтоб сходился, но с трудом.
А шнуровка между делом
Хитрым вяжется узлом:
И захочешь – не развяжешь,
Словно ставится печать,
Лишь когда под вечер ляжешь,
То позволят развязать.
Да и то его снимаешь,
Только чтоб надеть другой,
В нём и спишь, и отдыхаешь –
Этот не такой тугой.
И финал бондажной сказки:
Без пощады и прикрас,
Чёрной стрекозиной маской
Всё закрыл противогаз.
Депривации – избыток,
Неудобств – не перечесть.
Говорила я, что пыток
Хуже нет? А вот и есть!
В герметичной упаковке
Мы проводим день за днём,
Все предметы обстановки
Различаются с трудом.
Чтоб стекло не запотело
От дыханья изнутри,
Молча делай своё дело,
Ничего не говори.
Кое-как слюна стекает
Через жёсткий кляп-кольцо,
Под резиной затекает
Без движения лицо.
Снять нельзя ни на минуту.
Вдохи частые малы –
Даже лёгкие как будто
Заковали в кандалы!
В зашнурованном корсете
Ни согнуться, ни прилечь.
Для чего девайсы эти?
Чтоб от спешки уберечь!
Изменяются повадки.
Осторожней надо быть:
Очень скользкие перчатки –
Можно что-нибудь разбить,
И самой упасть в два счёта
Можно, только оступись.
Выполняй свою работу,
Да смотри, не торопись!
Шаг, другой – и остановка,
Шаг, другой – опять стоять.
Станешь тут рабой неловкой,
Если в цепи заковать…
Я привыкла к этой роли,
Мне не вырваться уже,
Я – резиновая dolly
В перманентном бондаже,
С безупречною фигурой
И походкой от бедра,
А не взбалмошная дура,
Кем была ещё вчера.
Но проходят две недели –
И окончен маскарад.
Всё, во что меня одели,
Отправляется на склад
Ждать, когда придёт другая
Наказанье отбывать,
Босоногая, нагая…
Невозможно угадать,
Что за девочка получит
Месяц рабского житья.
Может, даже будет лучше,
Если это буду я?
А пока что я надену
Свой обыденный наряд
И покину эти стены,
Чтоб отправиться назад.
Зря я попусту страдала
И пыталась бунтовать.
Я себя переиграла –
И сумела проиграть.
Вот теперь любить я буду
Долю рабскую мою.
А Хозяйскую посуду
Больше второпях не бью!
На себя смотрю отныне
С небывалой высоты:
Я – любимая рабыня,
А чего добилась ты?
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 08-04-2019 - 20:35
Akarisabochka
Частично по теме, но все же...
Как хочется проснуться,
Увидеть взгляд того,
Кому не безразлична,
Кто дарит мне тепло.
Тепло прикосновений,
Тепло горячих рук
И радость от мгновений,
Что рядом со мной друг.
Тепло улыбки нежной
И властной в тот же миг,
Тепло от слов чудесных..
Вот образ и возник..
Ведь многое, что скажет,
Затронет сердце мне.
Хозяин, ты послушай:
"Принадлежу тебе."
Хочу я на прогулку
Пойти с тобою в парк...
Оденешь мне ошейник
И поведешь вот так...
А я одену ушки
И хвостик захвачу.
Немного будет стыдно,
Но все равно хочу.
Хочу я быть собачкой,
Приказы выполнять,
Но если вдруг обидишь,
Буду протестовать!
Разрушится тот образ
Доверчивой души,
Не буду, как ребенок,
Играть в собак, прости.
Но если загорится
В душе моей искра,
Придется потрудиться,
Чтоб не угасла она.
Тогда я буду милым,
Доверчивым дитя,
Ранимой и пугливой,
Стыдливой, не шутя.
А если заболею,
Придется полечить,
Всю осмотреть девчонку,
В кроватку уложить.
А после процедуры
Придется мне пройти.
Врач опытный все знает.
В его руках мои мечты...
Как хочется проснуться,
Увидеть взгляд того,
Кому не безразлична,
Кто дарит мне тепло.
Тепло прикосновений,
Тепло горячих рук
И радость от мгновений,
Что рядом со мной друг.
Тепло улыбки нежной
И властной в тот же миг,
Тепло от слов чудесных..
Вот образ и возник..
Ведь многое, что скажет,
Затронет сердце мне.
Хозяин, ты послушай:
"Принадлежу тебе."
Хочу я на прогулку
Пойти с тобою в парк...
Оденешь мне ошейник
И поведешь вот так...
А я одену ушки
И хвостик захвачу.
Немного будет стыдно,
Но все равно хочу.
Хочу я быть собачкой,
Приказы выполнять,
Но если вдруг обидишь,
Буду протестовать!
Разрушится тот образ
Доверчивой души,
Не буду, как ребенок,
Играть в собак, прости.
Но если загорится
В душе моей искра,
Придется потрудиться,
Чтоб не угасла она.
Тогда я буду милым,
Доверчивым дитя,
Ранимой и пугливой,
Стыдливой, не шутя.
А если заболею,
Придется полечить,
Всю осмотреть девчонку,
В кроватку уложить.
А после процедуры
Придется мне пройти.
Врач опытный все знает.
В его руках мои мечты...
Хозяин Дмитрий
Утопаю в садо-мазо-грёзах
И в мечтах взлетаю легче птицы,
Я хочу любить тебя на розах,
Чтоб колючки впились в ягодицы.
Всех моих фантазий изобилье
Лишь для разогрева, для начала,
На углях тебя бы полюбил я,
Чтоб шипела, пенилась, скворчала!
Не могу противиться натуре,
Как вампир, без свежей крови маюсь!
Я любить тебя хотел бы в тундре,
Ярым комаром в тебя впиваясь.
И покамест тело не остынет,
И пока меня от страсти пучит,
Я хочу любить тебя в пустыне,
Чтоб тонула ты в песках зыбучих.
Приковал бы я тебя к кровати,
Разорвал бы платье и колготки,
Полюбил бы спереди и сзади,
До печёнок и до самой глотки…
Садо-мазо-мысли колобродят,
Трепетную душу мою ранят…
Но... а вдруг пожизненно посодють?
Вдруг ты не захочешь? Вдруг не встанет?
И в мечтах взлетаю легче птицы,
Я хочу любить тебя на розах,
Чтоб колючки впились в ягодицы.
Всех моих фантазий изобилье
Лишь для разогрева, для начала,
На углях тебя бы полюбил я,
Чтоб шипела, пенилась, скворчала!
Не могу противиться натуре,
Как вампир, без свежей крови маюсь!
Я любить тебя хотел бы в тундре,
Ярым комаром в тебя впиваясь.
И покамест тело не остынет,
И пока меня от страсти пучит,
Я хочу любить тебя в пустыне,
Чтоб тонула ты в песках зыбучих.
Приковал бы я тебя к кровати,
Разорвал бы платье и колготки,
Полюбил бы спереди и сзади,
До печёнок и до самой глотки…
Садо-мазо-мысли колобродят,
Трепетную душу мою ранят…
Но... а вдруг пожизненно посодють?
Вдруг ты не захочешь? Вдруг не встанет?
Танука
"Грехи и цепи"
Спать в цепях – удовольствие малое
И немножечко парадоксальное:
Просыпаешься утром усталая
От железа и звона кандального.
Безразлично – нагая, одетая,
Днём и ночью носить я обязана
Кандалы и ошейник с браслетами.
Я рабыня, и этим всё сказано.
Эта роль – не всегда наказание,
Не всегда проявление нежности,
Цепь полезнее для осознания
Постоянной своей принадлежности.
Ну а что остаётся невольнице,
Раз сама подписала согласие?
Это вам не с работы уволиться –
Господин запретил двоевластие!
Что теперь идеальная ночь ему,
Для рабыни бывает мучительно:
Днём закована я по-рабочему,
Ночью скована ограничительно.
Постепенно и боль, и страдания –
Результат моего заключения
Оправдают его ожидания,
Переплавятся в жажду влечения.
День заполнен попытками робкими
От цепей потихоньку избавиться,
Но браслеты забиты заклёпками
И уже никогда не снимаются!
Раньше пять позолоченных ключиков
Мне Хозяин вручал на хранение –
От цепей, кандалов и наручников,
Чтобы снять их в любое мгновение,
А теперь соглашения приняты,
Срок ношения чётко прописан их,
И никто в это время, ни я, ни ты
Не отменит и дня из начисленных.
Кандалы – для рабыни событие:
Даже будучи задрессированной,
Ей на каждом этапе развития
Суждено оставаться закованной.
Скажем, если девчонка строптивая,
С ней хозяину просто не справиться.
И ношенье цепей непрерывное
От иллюзий поможет избавиться.
А когда, наконец, перебесится,
Поумнеет раба бесполезная,
Ей уже на недели и месяцы
Надевают оковы железные.
Ну а если она, покорённая,
Приняла свою долю сознательно,
К вечной каторге приговорённая,
То снимать уже необязательно!
Вечно душу свою отдающая,
Кандалами негромко звенящая,
Терпеливо Хозяина ждущая
И любви постоянно хотящая!
Боль, влечение, страх, возбуждение?
Я обычно об этом не думаю,
Но живя в подневольном владении,
Я всё время лелею звезду мою.
Целый день я томлюсь в ожидании,
От желанья готова расплавиться.
Снять бы цепи, устроить восстание,
Но от них невозможно избавиться.
И случается приступ унылости,
Время падает жёлтыми листьями,
Но просить Господина о милости
Бесполезно – не будет амнистии.
И насколько ужасна вина моя,
Раз меня заковали без жалости?
До чего же опять доигралась я!
Удались мои женские шалости.
Мне уже надоело до чёртиков
Жить в неволе смиренною узницей,
Календарные строчки зачёркивать,
Ждать, когда поведут меня в кузницу.
Молоток и зубило калёное
Довершат окончание повести –
Я, счастливая и утомлённая,
На свободу иду с чистой совестью!
И останутся лишь возмущения,
Афтершок металлической тяжести –
Не стихающие ощущения
Атрибутов невольной продажности.
А когда кандалы уже сброшены,
Я спрошу, не вставая с матрасика:
«Может, рано со мной по-хорошему?
Можно в рабство ещё на полчасика?»
*
Танука
Спать в цепях – удовольствие малое
И немножечко парадоксальное:
Просыпаешься утром усталая
От железа и звона кандального.
Безразлично – нагая, одетая,
Днём и ночью носить я обязана
Кандалы и ошейник с браслетами.
Я рабыня, и этим всё сказано.
Эта роль – не всегда наказание,
Не всегда проявление нежности,
Цепь полезнее для осознания
Постоянной своей принадлежности.
Ну а что остаётся невольнице,
Раз сама подписала согласие?
Это вам не с работы уволиться –
Господин запретил двоевластие!
Что теперь идеальная ночь ему,
Для рабыни бывает мучительно:
Днём закована я по-рабочему,
Ночью скована ограничительно.
Постепенно и боль, и страдания –
Результат моего заключения
Оправдают его ожидания,
Переплавятся в жажду влечения.
День заполнен попытками робкими
От цепей потихоньку избавиться,
Но браслеты забиты заклёпками
И уже никогда не снимаются!
Раньше пять позолоченных ключиков
Мне Хозяин вручал на хранение –
От цепей, кандалов и наручников,
Чтобы снять их в любое мгновение,
А теперь соглашения приняты,
Срок ношения чётко прописан их,
И никто в это время, ни я, ни ты
Не отменит и дня из начисленных.
Кандалы – для рабыни событие:
Даже будучи задрессированной,
Ей на каждом этапе развития
Суждено оставаться закованной.
Скажем, если девчонка строптивая,
С ней хозяину просто не справиться.
И ношенье цепей непрерывное
От иллюзий поможет избавиться.
А когда, наконец, перебесится,
Поумнеет раба бесполезная,
Ей уже на недели и месяцы
Надевают оковы железные.
Ну а если она, покорённая,
Приняла свою долю сознательно,
К вечной каторге приговорённая,
То снимать уже необязательно!
Вечно душу свою отдающая,
Кандалами негромко звенящая,
Терпеливо Хозяина ждущая
И любви постоянно хотящая!
Боль, влечение, страх, возбуждение?
Я обычно об этом не думаю,
Но живя в подневольном владении,
Я всё время лелею звезду мою.
Целый день я томлюсь в ожидании,
От желанья готова расплавиться.
Снять бы цепи, устроить восстание,
Но от них невозможно избавиться.
И случается приступ унылости,
Время падает жёлтыми листьями,
Но просить Господина о милости
Бесполезно – не будет амнистии.
И насколько ужасна вина моя,
Раз меня заковали без жалости?
До чего же опять доигралась я!
Удались мои женские шалости.
Мне уже надоело до чёртиков
Жить в неволе смиренною узницей,
Календарные строчки зачёркивать,
Ждать, когда поведут меня в кузницу.
Молоток и зубило калёное
Довершат окончание повести –
Я, счастливая и утомлённая,
На свободу иду с чистой совестью!
И останутся лишь возмущения,
Афтершок металлической тяжести –
Не стихающие ощущения
Атрибутов невольной продажности.
А когда кандалы уже сброшены,
Я спрошу, не вставая с матрасика:
«Может, рано со мной по-хорошему?
Можно в рабство ещё на полчасика?»
*
Танука
Танука
"Спальник-ненормальник"
Сначала – комбез толщиной в миллиметр,
Из латекса, вдвое плотнее, чем фетр,
Затянута вся, от макушки до пяток –
Порядок, порядок, порядок, порядок!
Всё тело блестит силиконовой смазкой,
Укрою лицо под резиновой маской,
Ползут, поднимаясь, собачки-застёжки –
Сапожки, сапожки, сапожки, сапожки!
Тяжёлый корсет, формирующий тело,
Прилажен, подогнан, затянут умело,
Затем начинается корректировка –
Шнуровка, шнуровка, шнуровка, шнуровка!
Мешок, отдалённо похожий на спальный,
Подогнанный мне под размер идеально.
Змеёй, будто в старую кожу вползаю –
Влезаю, влезаю, влезаю, влезаю!
В корсете почти невозможно согнуться,
Но тонкая трубка не даст задохнуться.
Под чёрным покровом – груди колыханье –
Дыханье, дыханье, дыханье, дыханье!
Хозяин поправит, поддержит, поможет,
Где надо, поднимет, где надо, положит.
Наружная молния сходится туго,
Упруго, упруго, упруго, упруго!
Последняя стадия внешней утяжки:
Лежу и внимаю, как звякают пряжки,
И каждый ремень на последнем деленьи –
Давленье, давленье, давленье, давленье!
Прижатые к телу, беспомощны руки,
Снаружи чуть слышно доносятся звуки,
Тяжёлыми каплями время сочится –
Стучится, стучится, стучится, стучится!
А кляп и вибратор работают мощно
От сладких терзаний кричу неумолчно,
Меня сотрясают сладчайшие спазмы –
Оргазмы, оргазмы, оргазмы, оргазмы!
И так каждый день: два часа, без движенья
Страдай, наслаждайся своим положеньем,
Невольница в роли резиновой шлюшки –
Игрушки, игрушки, игрушки, игрушки!
Вот так провожу я и осень и зиму,
За весом слежу и одета в резину,
В резиновом коконе страшно потею –
Худею, худею, худею, худею!
…Весной я шагаю легко и упруго,
Гляжу, а навстречу шагает подруга
С занятия фитнесом в клубе «Атлетик»:
Приветик, приветик, приветик, приветик!
«Вот это фигурка! Роскошное тело!
Скажи мне, и как это ты похудела?»
Ну что мне ответить подруге на это?..
Диета, диета, диета, диета! :)
*
Танука
Сначала – комбез толщиной в миллиметр,
Из латекса, вдвое плотнее, чем фетр,
Затянута вся, от макушки до пяток –
Порядок, порядок, порядок, порядок!
Всё тело блестит силиконовой смазкой,
Укрою лицо под резиновой маской,
Ползут, поднимаясь, собачки-застёжки –
Сапожки, сапожки, сапожки, сапожки!
Тяжёлый корсет, формирующий тело,
Прилажен, подогнан, затянут умело,
Затем начинается корректировка –
Шнуровка, шнуровка, шнуровка, шнуровка!
Мешок, отдалённо похожий на спальный,
Подогнанный мне под размер идеально.
Змеёй, будто в старую кожу вползаю –
Влезаю, влезаю, влезаю, влезаю!
В корсете почти невозможно согнуться,
Но тонкая трубка не даст задохнуться.
Под чёрным покровом – груди колыханье –
Дыханье, дыханье, дыханье, дыханье!
Хозяин поправит, поддержит, поможет,
Где надо, поднимет, где надо, положит.
Наружная молния сходится туго,
Упруго, упруго, упруго, упруго!
Последняя стадия внешней утяжки:
Лежу и внимаю, как звякают пряжки,
И каждый ремень на последнем деленьи –
Давленье, давленье, давленье, давленье!
Прижатые к телу, беспомощны руки,
Снаружи чуть слышно доносятся звуки,
Тяжёлыми каплями время сочится –
Стучится, стучится, стучится, стучится!
А кляп и вибратор работают мощно
От сладких терзаний кричу неумолчно,
Меня сотрясают сладчайшие спазмы –
Оргазмы, оргазмы, оргазмы, оргазмы!
И так каждый день: два часа, без движенья
Страдай, наслаждайся своим положеньем,
Невольница в роли резиновой шлюшки –
Игрушки, игрушки, игрушки, игрушки!
Вот так провожу я и осень и зиму,
За весом слежу и одета в резину,
В резиновом коконе страшно потею –
Худею, худею, худею, худею!
…Весной я шагаю легко и упруго,
Гляжу, а навстречу шагает подруга
С занятия фитнесом в клубе «Атлетик»:
Приветик, приветик, приветик, приветик!
«Вот это фигурка! Роскошное тело!
Скажи мне, и как это ты похудела?»
Ну что мне ответить подруге на это?..
Диета, диета, диета, диета! :)
*
Танука
Танука
"Ключи"
В зеркале отраженье
Смотрит глаза в глаза,
Замерло без движенья:
Против? Не против? За?
Выбросить ключ от дома –
Ключ от входной двери.
Всё это мне знакомо:
Молча – на «раз, два, три».
Латексное облаченье:
Трусики, сапоги,
Платье, стальной ошейник…
Господи, помоги!
Пусть далека дорога,
Пусть навигатор лжёт,
Я пропущу немного
Нужный мне поворот.
Выбросить от машины
В воды реки ключи.
Следуй во власть мужчины.
(Гордость моя, молчи!)
Будто на эшафоте
Замерши у ворот,
Словно курок на взводе,
Жду, когда он придёт.
Знаю, что мне для счастья
Нужен лишь ты один.
Здравствуй, мой строгий Мастер,
Здравствуй, мой Господин!
Он подойдёт неспешно,
Молча поднимет бровь.
Ангел земной и грешный,
Что для тебя любовь?..
Сдаться тебе на милость,
Сразу я не смогла.
Только потом решилась,
Только теперь пришла.
Я подчиняюсь власти,
Прошлое хороня.
Пусть же теченье страсти
Прочь унесёт меня!
Надо сопротивляться,
Только я не могу.
Надо ли оставаться
Лодке на берегу?
Пусть говорят, что поздно –
Лучше, чем никогда.
Это – уже серьёзно,
Может быть, навсегда.
Каторжные браслеты,
Цепи и кандалы –
Я принимаю это,
Силы мои малы.
Ключ на витой цепочке,
Выброшенный в окно:
Мне не открыть замочки,
Мне уже всё равно.
Наглухо заклепайте,
Соедините шов,
Пропуск в неволю дайте…
Боже, как хорошо!
«Собственность Господина» –
Значится на клейме.
Это необходимо
БДСМ-жене.
Вечно звеня цепями,
В небе или во мгле
Мне суждено за вами
Следовать по земле.
Просто меня примите,
Буду, угодно кем,
Или же отпустите,
Если я надоем!..
Словно под напряженьем
Смотрим глаза в глаза.
Жду твоего решенья.
Против? Не против? За?..
*
Танука
В зеркале отраженье
Смотрит глаза в глаза,
Замерло без движенья:
Против? Не против? За?
Выбросить ключ от дома –
Ключ от входной двери.
Всё это мне знакомо:
Молча – на «раз, два, три».
Латексное облаченье:
Трусики, сапоги,
Платье, стальной ошейник…
Господи, помоги!
Пусть далека дорога,
Пусть навигатор лжёт,
Я пропущу немного
Нужный мне поворот.
Выбросить от машины
В воды реки ключи.
Следуй во власть мужчины.
(Гордость моя, молчи!)
Будто на эшафоте
Замерши у ворот,
Словно курок на взводе,
Жду, когда он придёт.
Знаю, что мне для счастья
Нужен лишь ты один.
Здравствуй, мой строгий Мастер,
Здравствуй, мой Господин!
Он подойдёт неспешно,
Молча поднимет бровь.
Ангел земной и грешный,
Что для тебя любовь?..
Сдаться тебе на милость,
Сразу я не смогла.
Только потом решилась,
Только теперь пришла.
Я подчиняюсь власти,
Прошлое хороня.
Пусть же теченье страсти
Прочь унесёт меня!
Надо сопротивляться,
Только я не могу.
Надо ли оставаться
Лодке на берегу?
Пусть говорят, что поздно –
Лучше, чем никогда.
Это – уже серьёзно,
Может быть, навсегда.
Каторжные браслеты,
Цепи и кандалы –
Я принимаю это,
Силы мои малы.
Ключ на витой цепочке,
Выброшенный в окно:
Мне не открыть замочки,
Мне уже всё равно.
Наглухо заклепайте,
Соедините шов,
Пропуск в неволю дайте…
Боже, как хорошо!
«Собственность Господина» –
Значится на клейме.
Это необходимо
БДСМ-жене.
Вечно звеня цепями,
В небе или во мгле
Мне суждено за вами
Следовать по земле.
Просто меня примите,
Буду, угодно кем,
Или же отпустите,
Если я надоем!..
Словно под напряженьем
Смотрим глаза в глаза.
Жду твоего решенья.
Против? Не против? За?..
*
Танука
Танука
"Женщина-собака"
Женщина-собака – это хорошо.
Женщина-собака – это плохо.
У простых сограждан вызывает шок,
У кого-то вызывает похоть.
Ушки на макушке и пушистый хвост,
Всё ненастоящее, но всё же,
Если новый образ приняла всерьёз,
На собаку будешь ты похожа.
Утром цепью звякай и царапай дверь,
На прогулку – тварью бессловесной.
Женщина-собака счастлива теперь:
Быть зверушкой очень интересно!
Женщина-собака любит погулять,
Изучить интимные местечки.
Женщина-собака – редкостная ****
Постоянно пребывает в течке.
Женщина-собака лишена стыда.
Из одежды – цепи и ошейник.
Никаких отказов: радостное «да!»,
Ведь хозяин – редкостный затейник!
Выжжено железом грубое клеймо
На собачьей/женской ягодице.
Хоть и бесполезным кажется оно,
В случае потери пригодится.
Женщину-собаку держат на цепи,
Чтобы ненароком не сбежала.
Если ты собакой сделалась, терпи,
Раз своих желаний не сдержала!
Если ж ненароком провинилась ты,
Будучи собакой бестолковой,
Есть для непослушных цепи и хлысты,
Кандалы, верёвки и оковы.
Иногда, однако, происходит сбой,
Но когда сопротивленье тщетно,
Женщина-собака жертвует собой,
Потому что любит беззаветно.
Женщина-собака не предаст вовек,
И верна хозяину до гроба.
Женщина-собака, хоть и человек,
Лишена предательства и злобы.
Женщина-собака – больше, чем раба
И не претендует на главенство.
Для кого-то это страшная судьба,
Для кого-то – вечное блаженство.
Запертые клетки, цепи, кандалы,
Сладостные муки вожделенья…
Женщины-собаки, как они милы
В рамках бесконечного служенья!
*
Танука
Это сообщение отредактировал bolik@lelik - 18-02-2020 - 03:00
Женщина-собака – это хорошо.
Женщина-собака – это плохо.
У простых сограждан вызывает шок,
У кого-то вызывает похоть.
Ушки на макушке и пушистый хвост,
Всё ненастоящее, но всё же,
Если новый образ приняла всерьёз,
На собаку будешь ты похожа.
Утром цепью звякай и царапай дверь,
На прогулку – тварью бессловесной.
Женщина-собака счастлива теперь:
Быть зверушкой очень интересно!
Женщина-собака любит погулять,
Изучить интимные местечки.
Женщина-собака – редкостная ****
Постоянно пребывает в течке.
Женщина-собака лишена стыда.
Из одежды – цепи и ошейник.
Никаких отказов: радостное «да!»,
Ведь хозяин – редкостный затейник!
Выжжено железом грубое клеймо
На собачьей/женской ягодице.
Хоть и бесполезным кажется оно,
В случае потери пригодится.
Женщину-собаку держат на цепи,
Чтобы ненароком не сбежала.
Если ты собакой сделалась, терпи,
Раз своих желаний не сдержала!
Если ж ненароком провинилась ты,
Будучи собакой бестолковой,
Есть для непослушных цепи и хлысты,
Кандалы, верёвки и оковы.
Иногда, однако, происходит сбой,
Но когда сопротивленье тщетно,
Женщина-собака жертвует собой,
Потому что любит беззаветно.
Женщина-собака не предаст вовек,
И верна хозяину до гроба.
Женщина-собака, хоть и человек,
Лишена предательства и злобы.
Женщина-собака – больше, чем раба
И не претендует на главенство.
Для кого-то это страшная судьба,
Для кого-то – вечное блаженство.
Запертые клетки, цепи, кандалы,
Сладостные муки вожделенья…
Женщины-собаки, как они милы
В рамках бесконечного служенья!
*
Танука
Это сообщение отредактировал bolik@lelik - 18-02-2020 - 03:00
Танука
"Кто-то выдумал меня"
Кто-то выдумал меня,
Странную такую.
Вот такая вот фигня –
Я не существую!
Кто-то выдумал мои
Тайные пристрастья,
Многократные слои
Подчиненья власти.
Кто-то выдумал моё
Латексное платье
И такое же бельё.
Не могу понять я,
Кто испробовал на мне
Прочные верёвки?
Оборудовал в тюрьме
Место для заковки?
Кандалы моей любви
Надеваю снова:
Кто-то выдумал мои
Крепкие оковы.
Узелочек, завяжись,
Мне по нраву это!
Нас затягивает жизнь
В строгие корсеты,
Зажимает нас в тиски
Социальных правил.
Кто нас запер на замки
И ключи расплавил?..
Что-то выдумала я,
Глупая рабыня,
Что-то – выдумка твоя:
Вместе мы отныне.
Всё, что выдумаешь ты,
Воплощу постельно.
Разве твой полёт мечты –
Это запредельно?
Молча в зеркало гляжусь,
Тереблю оковы,
Наслаждаюсь и горжусь,
И любуюсь снова.
Кто я в следующий миг –
Выдумайте сами.
Я увижу этот мир.
Вашими глазами.
Вот вам правда без прикрас:
Пусть я ненормальна,
Понимай в который раз –
Мысль материальна!
*
Танука
_________
© фото – Genzerih
Кто-то выдумал меня,
Странную такую.
Вот такая вот фигня –
Я не существую!
Кто-то выдумал мои
Тайные пристрастья,
Многократные слои
Подчиненья власти.
Кто-то выдумал моё
Латексное платье
И такое же бельё.
Не могу понять я,
Кто испробовал на мне
Прочные верёвки?
Оборудовал в тюрьме
Место для заковки?
Кандалы моей любви
Надеваю снова:
Кто-то выдумал мои
Крепкие оковы.
Узелочек, завяжись,
Мне по нраву это!
Нас затягивает жизнь
В строгие корсеты,
Зажимает нас в тиски
Социальных правил.
Кто нас запер на замки
И ключи расплавил?..
Что-то выдумала я,
Глупая рабыня,
Что-то – выдумка твоя:
Вместе мы отныне.
Всё, что выдумаешь ты,
Воплощу постельно.
Разве твой полёт мечты –
Это запредельно?
Молча в зеркало гляжусь,
Тереблю оковы,
Наслаждаюсь и горжусь,
И любуюсь снова.
Кто я в следующий миг –
Выдумайте сами.
Я увижу этот мир.
Вашими глазами.
Вот вам правда без прикрас:
Пусть я ненормальна,
Понимай в который раз –
Мысль материальна!
*
Танука
_________
© фото – Genzerih
Танука
"Парнас BDSM - А. Толстой"
Панталончики мои,
Юбки кружевные!
Как пленили вы меня,
Тёмно-голубые!
И на улицах таких
Куколок встречая,
Строго не судите их,
Головой качая!
Парень в платьице одет
На краю приличий,
Зашнурованный в корсет
Стан его девичий.
Туфельки на каблуках,
Платье, словно кубок,
Ножки в шёлковых чулках
Из-под нижних юбок,
Полосатый леденец
В лапках у девчонки,
А на шее бубенец
Подпевает звонко.
Ног не чуя под собой,
В день весёлый мая,
Я шагаю сам не свой,
А куда? Не знаю!
Не ходить средь бела дня,
Прятаться трусливо?
Но взгляните на меня:
Разве не красиво
Платье в стиле рококо
Девушки-подростка?
Сшить такое нелегко
И носить непросто!
Есть в наряде прошлых лет
Сдержанная скромность,
Элегантный силуэт,
Кукольная томность.
Образ может быть любым,
Надо ль знать причину,
Кто под платьем голубым –
Женщина? Мужчина?
Им не надо громких слов
И страстей кипучих,
И различия полов –
Им так будет лучше.
И готических лолит
В парках замечая,
Не поставьте им на вид,
Головой качая…
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 19-04-2019 - 17:01
Панталончики мои,
Юбки кружевные!
Как пленили вы меня,
Тёмно-голубые!
И на улицах таких
Куколок встречая,
Строго не судите их,
Головой качая!
Парень в платьице одет
На краю приличий,
Зашнурованный в корсет
Стан его девичий.
Туфельки на каблуках,
Платье, словно кубок,
Ножки в шёлковых чулках
Из-под нижних юбок,
Полосатый леденец
В лапках у девчонки,
А на шее бубенец
Подпевает звонко.
Ног не чуя под собой,
В день весёлый мая,
Я шагаю сам не свой,
А куда? Не знаю!
Не ходить средь бела дня,
Прятаться трусливо?
Но взгляните на меня:
Разве не красиво
Платье в стиле рококо
Девушки-подростка?
Сшить такое нелегко
И носить непросто!
Есть в наряде прошлых лет
Сдержанная скромность,
Элегантный силуэт,
Кукольная томность.
Образ может быть любым,
Надо ль знать причину,
Кто под платьем голубым –
Женщина? Мужчина?
Им не надо громких слов
И страстей кипучих,
И различия полов –
Им так будет лучше.
И готических лолит
В парках замечая,
Не поставьте им на вид,
Головой качая…
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 19-04-2019 - 17:01
Танука
"Парнас BDSM - К. Чуковский"
В сапожок не попадала
Непослушная ступня.
Из какого материала
Их пошили для меня?
Я за маску –
Маска в смазке!
Я к верёвкам –
Те в узлы.
И сцепились
Кандалы!
Я корсет надеть пытаюсь,
Со шнуровками играюсь:
Ту сильней, а ту слабей –
Не выходит, хоть убей!
Боже, боже,
Что же сталось?
Отчего же
Поутру
Всё смешалось,
Завязалось,
Как мочало на ветру:
Кандалы – под сапогами,
Сапоги – под ремешками,
Ремешки – под кандалами,
Маска – где-то в сапогах,
Всё застряло,
Разбросало
И валяется в углах!
Вдруг из комнаты подвальной,
Что за каменной стеной,
Кто-то входит в мою спальню
И встаёт передо мной:
«Ах ты, гадкий, ах ты, грязный,
Неодетый заключённый!
Ты слабее мазохиста,
Полюбуйся на себя:
Где сапожки и копыта?
Почему лицо открыто?
Где все пряжки и колечки?
Даже малую уздечку,
Даже малую уздечку
Не надели на тебя!
Рано утром, на рассвете
Запрягаются в упряжки
И собачки, и поняшки,
И кандальные рабы.
Ты от воли отказался
И в неволе оказался,
Где немногие дерзнули
Избежать своей судьбы.
Я – Великий Повелитель,
Знаменитый Доминант,
Мазохистов Укротитель
И тюремный Комендант!
Если топну я ногою,
Позову моих солдат,
В эту комнату толпою
Все кандальники влетят,
И залают, и завоют.
И цепями загремят,
И тебе в момент устроят
Строгий фетишный уют –
Прямо в койке,
Прямо в койке
В эти цепи закуют!»
Он ударил в медный шлем
И вскричал: «БДСМ!»
И сейчас же плётки, плётки
Затрещали, как трещотки,
И давай меня хлестать,
Приговаривать:
«Лупим, лупим мазохиста
Быстро, быстро, быстро, быстро!
Любит, любит мазохист
Хлыст, хлыст, хлыст, хлыст!»
Тут верёвка подскочила
Обвязала телеса,
Закрутила, заюлила,
Закусалась, как оса.
А от палки из ротанга
Я помчался как от танка,
А она за мной, за мной,
По дорожке крепостной.
Я к запущенному саду,
По тропинке вдоль ограды.
А она за мною мчится
И кусает, словно вица.
Вдруг навстречу мне хороший
Мой знакомый Господин.
Он в блестящем макинтоше
По аллее проходил.
И неистовую палку
На лету перехватил.
А потом как закричит
На меня,
Как ногами застучит
На меня:
«Уходи-ка ты назад,
Говорит,
Да прикрой свой голый зад,
Говорит,
А не то поколочу,
Говорит,
Да под стражу заключу!»
Говорит.
Так вернулся я обратно в тёмный зал,
Чтобы Мастер меня снова наказал.
Споро, споро,
Споро, споро
Шнуровался без конца,
Без зазора,
До упора,
До последнего кольца.
И браслеты, как гадюки,
Так и прыгнули мне в руки.
И ошейник в тот же миг
Тоже мне на шею – прыг!
Фокус-покус, трах-бабах –
Я в цепях и кандалах!
Их закрыть – такая малость –
Лишь заклёпку расклепать.
Как же просто оказалось
Мазохиста заковать!
Тут Великий Повелитель,
Знаменитый Доминант,
Мазохистов Укротитель
И тюремный Комендант,
Подошёл ко мне вплотную
И с усмешкой говорил:
«Вот урок для несогласных.
А не бегай понапрасну!
Наконец-то ты, несчастный
В обученье угодил!»
Надо, надо подчиняться
По утрам и вечерам,
А цивильным
И ванильным –
Стыд и срам!
Стыд и срам!
Так славьтесь, девайсы полезные,
Оковы и цепи железные,
Бондажный мешок
И электрошок!
Давайте же вместе играться,
Бондажить, любить, доверяться
В стойле, в постели, в подвале,
Куда бы мы ни попадали, –
Неволе воздали
Всегда и везде –
Держим друг друга в узде!
*
Танука
В сапожок не попадала
Непослушная ступня.
Из какого материала
Их пошили для меня?
Я за маску –
Маска в смазке!
Я к верёвкам –
Те в узлы.
И сцепились
Кандалы!
Я корсет надеть пытаюсь,
Со шнуровками играюсь:
Ту сильней, а ту слабей –
Не выходит, хоть убей!
Боже, боже,
Что же сталось?
Отчего же
Поутру
Всё смешалось,
Завязалось,
Как мочало на ветру:
Кандалы – под сапогами,
Сапоги – под ремешками,
Ремешки – под кандалами,
Маска – где-то в сапогах,
Всё застряло,
Разбросало
И валяется в углах!
Вдруг из комнаты подвальной,
Что за каменной стеной,
Кто-то входит в мою спальню
И встаёт передо мной:
«Ах ты, гадкий, ах ты, грязный,
Неодетый заключённый!
Ты слабее мазохиста,
Полюбуйся на себя:
Где сапожки и копыта?
Почему лицо открыто?
Где все пряжки и колечки?
Даже малую уздечку,
Даже малую уздечку
Не надели на тебя!
Рано утром, на рассвете
Запрягаются в упряжки
И собачки, и поняшки,
И кандальные рабы.
Ты от воли отказался
И в неволе оказался,
Где немногие дерзнули
Избежать своей судьбы.
Я – Великий Повелитель,
Знаменитый Доминант,
Мазохистов Укротитель
И тюремный Комендант!
Если топну я ногою,
Позову моих солдат,
В эту комнату толпою
Все кандальники влетят,
И залают, и завоют.
И цепями загремят,
И тебе в момент устроят
Строгий фетишный уют –
Прямо в койке,
Прямо в койке
В эти цепи закуют!»
Он ударил в медный шлем
И вскричал: «БДСМ!»
И сейчас же плётки, плётки
Затрещали, как трещотки,
И давай меня хлестать,
Приговаривать:
«Лупим, лупим мазохиста
Быстро, быстро, быстро, быстро!
Любит, любит мазохист
Хлыст, хлыст, хлыст, хлыст!»
Тут верёвка подскочила
Обвязала телеса,
Закрутила, заюлила,
Закусалась, как оса.
А от палки из ротанга
Я помчался как от танка,
А она за мной, за мной,
По дорожке крепостной.
Я к запущенному саду,
По тропинке вдоль ограды.
А она за мною мчится
И кусает, словно вица.
Вдруг навстречу мне хороший
Мой знакомый Господин.
Он в блестящем макинтоше
По аллее проходил.
И неистовую палку
На лету перехватил.
А потом как закричит
На меня,
Как ногами застучит
На меня:
«Уходи-ка ты назад,
Говорит,
Да прикрой свой голый зад,
Говорит,
А не то поколочу,
Говорит,
Да под стражу заключу!»
Говорит.
Так вернулся я обратно в тёмный зал,
Чтобы Мастер меня снова наказал.
Споро, споро,
Споро, споро
Шнуровался без конца,
Без зазора,
До упора,
До последнего кольца.
И браслеты, как гадюки,
Так и прыгнули мне в руки.
И ошейник в тот же миг
Тоже мне на шею – прыг!
Фокус-покус, трах-бабах –
Я в цепях и кандалах!
Их закрыть – такая малость –
Лишь заклёпку расклепать.
Как же просто оказалось
Мазохиста заковать!
Тут Великий Повелитель,
Знаменитый Доминант,
Мазохистов Укротитель
И тюремный Комендант,
Подошёл ко мне вплотную
И с усмешкой говорил:
«Вот урок для несогласных.
А не бегай понапрасну!
Наконец-то ты, несчастный
В обученье угодил!»
Надо, надо подчиняться
По утрам и вечерам,
А цивильным
И ванильным –
Стыд и срам!
Стыд и срам!
Так славьтесь, девайсы полезные,
Оковы и цепи железные,
Бондажный мешок
И электрошок!
Давайте же вместе играться,
Бондажить, любить, доверяться
В стойле, в постели, в подвале,
Куда бы мы ни попадали, –
Неволе воздали
Всегда и везде –
Держим друг друга в узде!
*
Танука
Господин*Артем*Харьков
Для моей идеальной нижней/рабыни девушки
*Твой родной Господин Артем*
Леденящий металл обвивает запястья
Сладкой болью впиваясь в затёкшие руки.
Ты лежишь истекая потоками страсти,
И покорно выносишь все желанные муки...
И горят ягодицы под ударами плети,
Что так радостно хлещет оголенное тело.
Ты весь день просидела на полу на коленях,
Но Ему до того никакого нет дела.
Он тебя обожает, наслаждаясь слезами!
Твой родной Господин… Ты всегда в Его власти!
Ты не в праве к нему прикасаться руками,
И от этого сердце разрывает на части…
Искусав до крови свои нежные губы,
Ты лежишь под Его напирающим телом.
В предвкушеньи оргазма содрогаются мышцы,
И ты вроде в плену, но довольная сучка…
*Твой родной Господин Артем*
Леденящий металл обвивает запястья
Сладкой болью впиваясь в затёкшие руки.
Ты лежишь истекая потоками страсти,
И покорно выносишь все желанные муки...
И горят ягодицы под ударами плети,
Что так радостно хлещет оголенное тело.
Ты весь день просидела на полу на коленях,
Но Ему до того никакого нет дела.
Он тебя обожает, наслаждаясь слезами!
Твой родной Господин… Ты всегда в Его власти!
Ты не в праве к нему прикасаться руками,
И от этого сердце разрывает на части…
Искусав до крови свои нежные губы,
Ты лежишь под Его напирающим телом.
В предвкушеньи оргазма содрогаются мышцы,
И ты вроде в плену, но довольная сучка…
Танука
"Парнас BDSM - С. Есенин"
Не жалею, не зову, не плачу,
Разменяв свободу на рубли,
Я продался в рабство, не иначе,
И теперь меня приобрели.
Сердце так и мечется в смятеньи,
И скажу без всякого вранья:
Предо мной вставали на колени,
Встану перед женщиной и я.
Только раз попробовав однажды,
Я не смог отвергнуть эту боль.
Полчаса хватило, чтобы жаждать
Навсегда примерить эту роль.
У меня теперь одна отрада –
Строгая Хозяйка-Госпожа.
Возвращаться к старому не надо:
Я спокоен, ей принадлежа.
Не буди былого в час рассветный,
Вечная свобода – это тлен.
Чем страдать любовью безответной,
Лучше угодить в любовный плен.
Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где ласковая плеть.
Собираюсь в дальнюю дорогу,
Где придётся жить и умереть.
Кандалы, наручники, ошейник...
Жизнь моя, иль ты приснилась мне?
Не такой уж злостный я мошенник,
Чтобы сгинуть в сладостной тюрьме.
Знать, и у меня такая участь –
Быть любимым, сидя на цепи.
Радуясь, свирепствуя и мучась,
Верь, люби, надейся – и терпи.
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 09-09-2019 - 13:03
Не жалею, не зову, не плачу,
Разменяв свободу на рубли,
Я продался в рабство, не иначе,
И теперь меня приобрели.
Сердце так и мечется в смятеньи,
И скажу без всякого вранья:
Предо мной вставали на колени,
Встану перед женщиной и я.
Только раз попробовав однажды,
Я не смог отвергнуть эту боль.
Полчаса хватило, чтобы жаждать
Навсегда примерить эту роль.
У меня теперь одна отрада –
Строгая Хозяйка-Госпожа.
Возвращаться к старому не надо:
Я спокоен, ей принадлежа.
Не буди былого в час рассветный,
Вечная свобода – это тлен.
Чем страдать любовью безответной,
Лучше угодить в любовный плен.
Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где ласковая плеть.
Собираюсь в дальнюю дорогу,
Где придётся жить и умереть.
Кандалы, наручники, ошейник...
Жизнь моя, иль ты приснилась мне?
Не такой уж злостный я мошенник,
Чтобы сгинуть в сладостной тюрьме.
Знать, и у меня такая участь –
Быть любимым, сидя на цепи.
Радуясь, свирепствуя и мучась,
Верь, люби, надейся – и терпи.
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 09-09-2019 - 13:03
Танука
"Герда"
Маленький мальчик в звонких цепях,
Рядом с ним девочка, тоже цепная;
Спят, позабыв усталость и страх,
Крепко друг друга во сне обнимая.
В небе полярная светит звезда,
Зал полуночный тёмен и мрачен
На возвышеньи – трон изо льда,
Холоден, пуст и кристально прозрачен.
В зале холодном спит тишина,
Время свернулось в знак «бесконечность»
Падает на пол свет из окна,
Льдинки мозаики сложены в «ВЕЧНОСТЬ».
Герда пыталась, но не смогла
Вынуть из глаза холодный осколок,
Герда искала – Герда нашла
Вечный покой ледяного престола.
Сердце не камень, даже не лёд,
Сердце – холодная злая ледышка,
Разве твой подвиг сердцем поймёт
В рабство снегов убежавший мальчишка?
Но нерушимы цепи оков,
Вряд ли они разорвать их сумеют.
Выброшен в пропасть ключ от замков,
Лёд замерзает – и сердце немеет.
Может, когда-то грёзы весны
Детям вернут убежавшее лето.
Ну а пока – бесконечные сны,
Мрак, тишина, ледяные браслеты...
*
Танука
Маленький мальчик в звонких цепях,
Рядом с ним девочка, тоже цепная;
Спят, позабыв усталость и страх,
Крепко друг друга во сне обнимая.
В небе полярная светит звезда,
Зал полуночный тёмен и мрачен
На возвышеньи – трон изо льда,
Холоден, пуст и кристально прозрачен.
В зале холодном спит тишина,
Время свернулось в знак «бесконечность»
Падает на пол свет из окна,
Льдинки мозаики сложены в «ВЕЧНОСТЬ».
Герда пыталась, но не смогла
Вынуть из глаза холодный осколок,
Герда искала – Герда нашла
Вечный покой ледяного престола.
Сердце не камень, даже не лёд,
Сердце – холодная злая ледышка,
Разве твой подвиг сердцем поймёт
В рабство снегов убежавший мальчишка?
Но нерушимы цепи оков,
Вряд ли они разорвать их сумеют.
Выброшен в пропасть ключ от замков,
Лёд замерзает – и сердце немеет.
Может, когда-то грёзы весны
Детям вернут убежавшее лето.
Ну а пока – бесконечные сны,
Мрак, тишина, ледяные браслеты...
*
Танука
Танука
"Точка невозврата"
Ошейник, цепи и вибратор
Теперь навеки, навсегда.
Была же точка невозврата!
Когда была она? Когда?
Скользя по грани и за гранью
(Судьба такая, что держись),
Я потеряла пониманье,
Где началась такая жизнь.
Наверно, это всё случилось
В момент, когда однажды я
Впервые в рабство попросилась,
Своих желаний не тая.
Итак, когда же это было?
Когда порог тот роковой
Я навсегда переступила
И дверь закрыла за собой?
Когда словесные угрозы
Рабыню повергали в шок?
Когда свеча роняла слёзы,
Оставив огненный ожог?
Когда, связав себе запястья,
Ещё не ведая цепей,
Внезапно ощутила счастье
От принадлежности своей?
Когда калёную заклёпку
Забил тяжёлый молоток?
Когда отшлёпанная попка
Рождала пламя между ног?
А может, это было раньше,
Когда, ища запретных тайн,
Устав от глупости и фальши,
Смотрела порно и хентай,
Ходила в латексе и коже,
Носила шпильки и корсет?
И сон мой был всегда тревожен,
Когда ошейник не надет.
А глубже в прошлое податься?
Ведь я в тугом воротнике
Уже в одиннадцать-двенадцать
Мечтала быть на поводке!
Как был загадочен и долог,
Путь в этот персональный ад!
Что если он уходит в школу?
А то и вовсе в детский сад,
Туда, где ползать на карачках
Любили, будучи детьми,
Играя в кошку и собачку –
И перестали быть людьми?
Да, жизнь в преддверии разврата
Определённо удалась...
Должно быть, точка невозврата
Была, когда я родилась.
*
Танука
Ошейник, цепи и вибратор
Теперь навеки, навсегда.
Была же точка невозврата!
Когда была она? Когда?
Скользя по грани и за гранью
(Судьба такая, что держись),
Я потеряла пониманье,
Где началась такая жизнь.
Наверно, это всё случилось
В момент, когда однажды я
Впервые в рабство попросилась,
Своих желаний не тая.
Итак, когда же это было?
Когда порог тот роковой
Я навсегда переступила
И дверь закрыла за собой?
Когда словесные угрозы
Рабыню повергали в шок?
Когда свеча роняла слёзы,
Оставив огненный ожог?
Когда, связав себе запястья,
Ещё не ведая цепей,
Внезапно ощутила счастье
От принадлежности своей?
Когда калёную заклёпку
Забил тяжёлый молоток?
Когда отшлёпанная попка
Рождала пламя между ног?
А может, это было раньше,
Когда, ища запретных тайн,
Устав от глупости и фальши,
Смотрела порно и хентай,
Ходила в латексе и коже,
Носила шпильки и корсет?
И сон мой был всегда тревожен,
Когда ошейник не надет.
А глубже в прошлое податься?
Ведь я в тугом воротнике
Уже в одиннадцать-двенадцать
Мечтала быть на поводке!
Как был загадочен и долог,
Путь в этот персональный ад!
Что если он уходит в школу?
А то и вовсе в детский сад,
Туда, где ползать на карачках
Любили, будучи детьми,
Играя в кошку и собачку –
И перестали быть людьми?
Да, жизнь в преддверии разврата
Определённо удалась...
Должно быть, точка невозврата
Была, когда я родилась.
*
Танука
Танука
"Не ври мне"
Не ври мне, девочка, не ври,
Что ты не любишь власть.
Смотри в глаза мои, смотри –
И бойся там пропасть.
Вставай и к зеркалу иди,
Превозмогая боль,
И в отражении найди
Сегодняшнюю роль.
Тебя смущает нагота,
Но перестанешь ты,
Под страхом плётки и хлыста
Стыдиться наготы.
Ошейник, цепь и кандалы
Отныне навсегда.
Из этой сладкой кабалы
Зачем бежать, куда?
Конечно, я захлопнул дверь
И вытащил аркан,
Когда такой прекрасный зверь
Попался мне в капкан!
Стальную клетку обживи –
Она твой дом родной.
Мы все премудрости любви
Изучим по одной.
Не надо больше убегать
Одной в долину грёз.
Ты захотела поиграть,
Но я играл всерьёз.
Вот так сбываются мечты
На каторге цепной.
Я позабочусь, чтобы ты,
Всегда была со мной.
А где и как ты будешь жить
Решаю я один.
Встань на колени и скажи:
«Спасибо, Господин».
*
Танука
Не ври мне, девочка, не ври,
Что ты не любишь власть.
Смотри в глаза мои, смотри –
И бойся там пропасть.
Вставай и к зеркалу иди,
Превозмогая боль,
И в отражении найди
Сегодняшнюю роль.
Тебя смущает нагота,
Но перестанешь ты,
Под страхом плётки и хлыста
Стыдиться наготы.
Ошейник, цепь и кандалы
Отныне навсегда.
Из этой сладкой кабалы
Зачем бежать, куда?
Конечно, я захлопнул дверь
И вытащил аркан,
Когда такой прекрасный зверь
Попался мне в капкан!
Стальную клетку обживи –
Она твой дом родной.
Мы все премудрости любви
Изучим по одной.
Не надо больше убегать
Одной в долину грёз.
Ты захотела поиграть,
Но я играл всерьёз.
Вот так сбываются мечты
На каторге цепной.
Я позабочусь, чтобы ты,
Всегда была со мной.
А где и как ты будешь жить
Решаю я один.
Встань на колени и скажи:
«Спасибо, Господин».
*
Танука
Танука
Парнас BDSM - В.Высоцкий
Изменить себя хочу я:
Годы надвое деля,
Лет пятнадцать я свичую,
То страдаю, то бичую,
Угрожая и моля.
Ну а так как я свичую,
Я и сам не молоток,
И рабыню не врачую –
Недостаточно жесток.
Вроде и неплохо тоже,
Никакой проблемы нет,
Как увижу девку в коже,
В блеске лаковых сапожек –
Брык на спину и привет:
Я и пони, и собачка,
Заключённый в кандалах,
И прекрасная гордячка
Правит бал в моих делах!
То живу рабом в загоне,
То совсем наоборот:
Встречу девочку-тихоню –
Как собака ест с ладони
И заглядывает в рот.
У неё в глазах с порога
Расплескалась темнота –
Значит, эта недотрога
Хочет боли и хлыста!
Так метался я и злился,
Стал не мил весь белый свет,
И однажды спохватился.
До чего я докатился!
Я мужчина или нет?
Чем страдать, меняя лица,
Буду просто господин.
И до северной столицы
Я отправился один.
Одиночество – не горе:
То да сё, базар-вокзал,
И с судьбой своей не споря,
Еду к северному морю –
Позабыть как свичевал.
Солнце яркое в окошко,
Пропади, печаль-тоска!
Вот подумаю немножко –
И найду, кого искал.
Ах, купе – четыре шага
От оконца до двери!
Только, думаю, прилягу,
Вдруг такая симпатяга
Села девушка в Твери!
Мини-юбка выше попки,
Даже трусики видать,
А на трусиках – заклёпки.
Мать моя, куда бежать!..
Ах ты, рыжая плутовка,
Кудри-волосы – огонь!
Идеальна для заковки
И кандальной тренировки,
Но сначала раздраконь!
Вырез платьица глубокий,
Так и пялишься туда.
И ошейник или чокер
На замке – вот это да!
До утра расставив точки,
Вижу: надо начинать.
Взял я этого щеночка
На короткую цепочку
И давай дрессировать.
В чемодане сто девайсов,
Значит, двери на замок.
Ну, подруга, признавайся,
Что за штука между ног?
Расстегнув железный пояс
У начала всех начал,
Ни о чём не беспокоясь,
Мы раскачивали поезд
Или поезд нас качал –
Я сегодня не отвечу,
Да и завтра не скажу,
Но моя раба под вечер
Превратилась в госпожу!
Роль меня не принимает
И как будто не моя.
Но девчонка помогает
И внезапно предлагает:
«Хочешь, верхней буду я?»
И скажу вам без утайки:
Нет причины для тоски –
Мне рабыня и хозяйка
Одинакова близки!
То держи свою рабыню,
То цепями грохочи,
То внизу, то на вершине –
Снова с вами я отныне,
Переменные свичи!
Подсознание нашепчет,
Что за маску мне носить.
Быть собой намного легче,
Значит, так тому и быть!
*
Танука
Изменить себя хочу я:
Годы надвое деля,
Лет пятнадцать я свичую,
То страдаю, то бичую,
Угрожая и моля.
Ну а так как я свичую,
Я и сам не молоток,
И рабыню не врачую –
Недостаточно жесток.
Вроде и неплохо тоже,
Никакой проблемы нет,
Как увижу девку в коже,
В блеске лаковых сапожек –
Брык на спину и привет:
Я и пони, и собачка,
Заключённый в кандалах,
И прекрасная гордячка
Правит бал в моих делах!
То живу рабом в загоне,
То совсем наоборот:
Встречу девочку-тихоню –
Как собака ест с ладони
И заглядывает в рот.
У неё в глазах с порога
Расплескалась темнота –
Значит, эта недотрога
Хочет боли и хлыста!
Так метался я и злился,
Стал не мил весь белый свет,
И однажды спохватился.
До чего я докатился!
Я мужчина или нет?
Чем страдать, меняя лица,
Буду просто господин.
И до северной столицы
Я отправился один.
Одиночество – не горе:
То да сё, базар-вокзал,
И с судьбой своей не споря,
Еду к северному морю –
Позабыть как свичевал.
Солнце яркое в окошко,
Пропади, печаль-тоска!
Вот подумаю немножко –
И найду, кого искал.
Ах, купе – четыре шага
От оконца до двери!
Только, думаю, прилягу,
Вдруг такая симпатяга
Села девушка в Твери!
Мини-юбка выше попки,
Даже трусики видать,
А на трусиках – заклёпки.
Мать моя, куда бежать!..
Ах ты, рыжая плутовка,
Кудри-волосы – огонь!
Идеальна для заковки
И кандальной тренировки,
Но сначала раздраконь!
Вырез платьица глубокий,
Так и пялишься туда.
И ошейник или чокер
На замке – вот это да!
До утра расставив точки,
Вижу: надо начинать.
Взял я этого щеночка
На короткую цепочку
И давай дрессировать.
В чемодане сто девайсов,
Значит, двери на замок.
Ну, подруга, признавайся,
Что за штука между ног?
Расстегнув железный пояс
У начала всех начал,
Ни о чём не беспокоясь,
Мы раскачивали поезд
Или поезд нас качал –
Я сегодня не отвечу,
Да и завтра не скажу,
Но моя раба под вечер
Превратилась в госпожу!
Роль меня не принимает
И как будто не моя.
Но девчонка помогает
И внезапно предлагает:
«Хочешь, верхней буду я?»
И скажу вам без утайки:
Нет причины для тоски –
Мне рабыня и хозяйка
Одинакова близки!
То держи свою рабыню,
То цепями грохочи,
То внизу, то на вершине –
Снова с вами я отныне,
Переменные свичи!
Подсознание нашепчет,
Что за маску мне носить.
Быть собой намного легче,
Значит, так тому и быть!
*
Танука
Сибиряк89
(Танука @ 25-11-2019 - 23:44)
Прочитал, талант
Парнас BDSM - В.Высоцкий
Изменить себя хочу я:
Годы надвое деля,
Лет пятнадцать я свичую,
То страдаю, то бичую,
Угрожая и моля.
Ну а так как я свичую,
Я и сам не молоток,
И рабыню не врачую –
Недостаточно жесток.
Вроде и неплохо тоже,
Никакой проблемы нет,
Как увижу девку в коже,
В блеске лаковых сапожек –
Брык на спину и привет:
Я и пони, и собачка,
Заключённый в кандалах,
И прекрасная гордячка
Правит бал в моих делах!
То живу рабом в загоне,
То совсем наоборот:
Встречу девочку-тихоню –
Как собака ест с ладони
И заглядывает в рот.
У неё в глазах с порога
Расплескалась темнота –
Значит, эта недотрога
Хочет боли и хлыста!
Так метался я и злился,
Стал не мил весь белый свет,
И однажды спохватился.
До чего я докатился!
Я мужчина или нет?
Чем страдать, меняя лица,
Буду просто господин.
И до северной столицы
Я отправился один.
Одиночество – не горе:
То да сё, базар-вокзал,
И с судьбой своей не споря,
Еду к северному морю –
Позабыть как свичевал.
Солнце яркое в окошко,
Пропади, печаль-тоска!
Вот подумаю немножко –
И найду, кого искал.
Ах, купе – четыре шага
От оконца до двери!
Только, думаю, прилягу,
Вдруг такая симпатяга
Села девушка в Твери!
Мини-юбка выше попки,
Даже трусики видать,
А на трусиках – заклёпки.
Мать моя, куда бежать!..
Ах ты, рыжая плутовка,
Кудри-волосы – огонь!
Идеальна для заковки
И кандальной тренировки,
Но сначала раздраконь!
Вырез платьица глубокий,
Так и пялишься туда.
И ошейник или чокер
На замке – вот это да!
До утра расставив точки,
Вижу: надо начинать.
Взял я этого щеночка
На короткую цепочку
И давай дрессировать.
В чемодане сто девайсов,
Значит, двери на замок.
Ну, подруга, признавайся,
Что за штука между ног?
Расстегнув железный пояс
У начала всех начал,
Ни о чём не беспокоясь,
Мы раскачивали поезд
Или поезд нас качал –
Я сегодня не отвечу,
Да и завтра не скажу,
Но моя раба под вечер
Превратилась в госпожу!
Роль меня не принимает
И как будто не моя.
Но девчонка помогает
И внезапно предлагает:
«Хочешь, верхней буду я?»
И скажу вам без утайки:
Нет причины для тоски –
Мне рабыня и хозяйка
Одинакова близки!
То держи свою рабыню,
То цепями грохочи,
То внизу, то на вершине –
Снова с вами я отныне,
Переменные свичи!
Подсознание нашепчет,
Что за маску мне носить.
Быть собой намного легче,
Значит, так тому и быть!
*
Танука
Прочитал, талант
sxn3556742780
#...Член колом стоит в ПАНТАЛОНАХ.
А АНУС зудит, как шальной.
Наверное хочет СТРАПОНА.
А может игрушки иной...
А АНУС зудит, как шальной.
Наверное хочет СТРАПОНА.
А может игрушки иной...
Танука
"Жить на цепи"
Вот я девчонкой играю в беседке –
Платье, сандалии, кукла в руке.
Вот рядом с нами проходит соседка
С догом на длинном цепном поводке.
И, наблюдая, как радостно псина
Тянет её (поводок как струна),
Маме своей сообщаю невинно:
«Вырасту – буду ходить, как она!»
Года мне три, а быть может, четыре.
Мама смеётся: «Захочешь – пойдёшь!»
Девочка вряд ли что знает о мире,
Чем он опасен и чем он хорош.
Может, я просто хотела защиты,
Чувства, что эти цепочки крепки?
Или в мозгу изначально прошиты
Жажда неволи и сильной руки?
Ей бы резвиться, как прочие дети –
В куклы играй да куличик лепи,
Но у неё появился секретик:
Девочка хочет гулять на цепи.
- - -
В восемь мы ставили школьный спектакль.
Даже сюжет не припомню сейчас.
Главное – там я играла собаку,
Роль, от которой отрёкся весь класс.
Шубка мохнатая, ушки и лапки,
Хвостик, ошейник, цепной поводок...
Я научилась так яростно тявкать,
Что по затылку бежал холодок!
Как я спешила в собачьем наряде
На репетицию раньше других!
Все – в чём попало, а я при параде.
Как я тогда не запарилась в них?..
Помню безумные аплодисменты,
После которых плывёт голова...
Как хорошо, что в такие моменты
Мне не нужды никакие слова!
Мысли у девочки-отроковицы
Мечутся, словно клинки у рапир,
Не понимая, за что им сразиться –
Девочка хочет играть на цепи.
- - -
Вот мне двенадцать. Чертёнок неловкий,
Пробую всё, что в округе найду.
Вот на себя примеряю верёвки,
Снятые летом на даче в саду,
Вот покупаю ошейник собачий,
Вот подбираю к нему поводок,
Следом – намордник (а как же иначе
Выглядит крупная девочка-дог?)
Сплю в кигуруми (собачьем, конечно!)
Я целых три захотела купить:
Дог, далматинец и пудель беспечный,
Чтобы понять, кем мне хочется быть.
Мысли о мальчиках – вот наважденье!
Только принцессой меня не зови:
Я открывала пути к наслажденью
Методом верной собачьей любви.
По телевизору и в интернете:
«Не упусти! Не забудь! Не проспи!»
Взрослые – это вчерашние дети.
Девочка хочет взрослеть на цепи.
- - -
Вот мне четырнадцать. Джинсы. Косуха.
Крепче бандану узлом завяжи –
И молодая оторва-панкуха
После занятий идёт в гаражи.
Чёрный ошейник, в руке банка пива,
Школьная форма лежит в рюкзаке.
Если кто скажет, что так некрасиво,
Сразу получит доской по башке!
Байкеры в коже – и девка-нимфетка
К ним убегает от предков тусить.
Шорты с колготками в мелкую сетку –
Как непривычно всё это носить!..
Странно, но парень девчонку не трогал
В этой компании лихих жеребцов –
Только объятия, только дорога,
Бог рок-н-ролла – и ветер в лицо.
Кто-то мне нравился, кто-то не очень.
Только события не торопи:
Девочка знает, чего она хочет –
Девочка хочет дружить на цепи.
- - -
А в восемнадцать взлетела голубка,
Ищет себе приключений в Москве.
Пламя пылает под девичьей юбкой,
Ветер гуляет в моей голове.
Буйная юность, ночёвки в палатке,
Сплавы, походы, поездки «в колхоз».
Но поцелуи с парнями украдкой
Всё понарошку и всё не всерьёз.
Тело горит и в объятиях тает,
Страшно и сладко, и хочется жить...
Только ошейника так не хватает,
Чтоб захотелось любить – и служить!
Так, потакая велению сердца,
Я укрощала гремучую смесь.
Кто я? Откуда? Куда же мне деться?
Кто меня примет такую, как есть?
То ли проси, чтоб ошейник надели,
То ли живи и свободу терпи.
Девочка плачет ночами в постели –
Девочка хочет любить на цепи.
- - -
Но миновали смущённые годы.
Мне двадцать пять, и уже позади
Муки, сомненья, потеря свободы,
Страх, темнота и томленье в груди.
Было бы вовремя сказано слово –
Просьба любви, о которой не жаль.
Мне ли гоняться за радугой снова?
Золото может предать, но не сталь.
Хоть иногда и грущу я немножко,
Сидя в оковах на заднем дворе:
Элли ушла, и теперь я – Тотошка,
Девка-собачка в своей конуре.
И никуда мне отсюда не деться:
Вверх не умею – и падаю вниз.
И кандалы из далёкого детства
Только теперь до меня добрались.
Мастер владеть тобой уполномочен?
Право владенья ему уступи!
Девочка знает, чего она хочет –
Девочка хочет так жить – на цепи.
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 24-05-2020 - 02:32
Вот я девчонкой играю в беседке –
Платье, сандалии, кукла в руке.
Вот рядом с нами проходит соседка
С догом на длинном цепном поводке.
И, наблюдая, как радостно псина
Тянет её (поводок как струна),
Маме своей сообщаю невинно:
«Вырасту – буду ходить, как она!»
Года мне три, а быть может, четыре.
Мама смеётся: «Захочешь – пойдёшь!»
Девочка вряд ли что знает о мире,
Чем он опасен и чем он хорош.
Может, я просто хотела защиты,
Чувства, что эти цепочки крепки?
Или в мозгу изначально прошиты
Жажда неволи и сильной руки?
Ей бы резвиться, как прочие дети –
В куклы играй да куличик лепи,
Но у неё появился секретик:
Девочка хочет гулять на цепи.
- - -
В восемь мы ставили школьный спектакль.
Даже сюжет не припомню сейчас.
Главное – там я играла собаку,
Роль, от которой отрёкся весь класс.
Шубка мохнатая, ушки и лапки,
Хвостик, ошейник, цепной поводок...
Я научилась так яростно тявкать,
Что по затылку бежал холодок!
Как я спешила в собачьем наряде
На репетицию раньше других!
Все – в чём попало, а я при параде.
Как я тогда не запарилась в них?..
Помню безумные аплодисменты,
После которых плывёт голова...
Как хорошо, что в такие моменты
Мне не нужды никакие слова!
Мысли у девочки-отроковицы
Мечутся, словно клинки у рапир,
Не понимая, за что им сразиться –
Девочка хочет играть на цепи.
- - -
Вот мне двенадцать. Чертёнок неловкий,
Пробую всё, что в округе найду.
Вот на себя примеряю верёвки,
Снятые летом на даче в саду,
Вот покупаю ошейник собачий,
Вот подбираю к нему поводок,
Следом – намордник (а как же иначе
Выглядит крупная девочка-дог?)
Сплю в кигуруми (собачьем, конечно!)
Я целых три захотела купить:
Дог, далматинец и пудель беспечный,
Чтобы понять, кем мне хочется быть.
Мысли о мальчиках – вот наважденье!
Только принцессой меня не зови:
Я открывала пути к наслажденью
Методом верной собачьей любви.
По телевизору и в интернете:
«Не упусти! Не забудь! Не проспи!»
Взрослые – это вчерашние дети.
Девочка хочет взрослеть на цепи.
- - -
Вот мне четырнадцать. Джинсы. Косуха.
Крепче бандану узлом завяжи –
И молодая оторва-панкуха
После занятий идёт в гаражи.
Чёрный ошейник, в руке банка пива,
Школьная форма лежит в рюкзаке.
Если кто скажет, что так некрасиво,
Сразу получит доской по башке!
Байкеры в коже – и девка-нимфетка
К ним убегает от предков тусить.
Шорты с колготками в мелкую сетку –
Как непривычно всё это носить!..
Странно, но парень девчонку не трогал
В этой компании лихих жеребцов –
Только объятия, только дорога,
Бог рок-н-ролла – и ветер в лицо.
Кто-то мне нравился, кто-то не очень.
Только события не торопи:
Девочка знает, чего она хочет –
Девочка хочет дружить на цепи.
- - -
А в восемнадцать взлетела голубка,
Ищет себе приключений в Москве.
Пламя пылает под девичьей юбкой,
Ветер гуляет в моей голове.
Буйная юность, ночёвки в палатке,
Сплавы, походы, поездки «в колхоз».
Но поцелуи с парнями украдкой
Всё понарошку и всё не всерьёз.
Тело горит и в объятиях тает,
Страшно и сладко, и хочется жить...
Только ошейника так не хватает,
Чтоб захотелось любить – и служить!
Так, потакая велению сердца,
Я укрощала гремучую смесь.
Кто я? Откуда? Куда же мне деться?
Кто меня примет такую, как есть?
То ли проси, чтоб ошейник надели,
То ли живи и свободу терпи.
Девочка плачет ночами в постели –
Девочка хочет любить на цепи.
- - -
Но миновали смущённые годы.
Мне двадцать пять, и уже позади
Муки, сомненья, потеря свободы,
Страх, темнота и томленье в груди.
Было бы вовремя сказано слово –
Просьба любви, о которой не жаль.
Мне ли гоняться за радугой снова?
Золото может предать, но не сталь.
Хоть иногда и грущу я немножко,
Сидя в оковах на заднем дворе:
Элли ушла, и теперь я – Тотошка,
Девка-собачка в своей конуре.
И никуда мне отсюда не деться:
Вверх не умею – и падаю вниз.
И кандалы из далёкого детства
Только теперь до меня добрались.
Мастер владеть тобой уполномочен?
Право владенья ему уступи!
Девочка знает, чего она хочет –
Девочка хочет так жить – на цепи.
*
Танука
Это сообщение отредактировал Танука - 24-05-2020 - 02:32
yellowdress1
Танука
круто! _______
и красиво
спасибо!
круто! _______
и красиво
спасибо!
Танука
Спасибо. Кроме меня здесь почти никто уже не публикует стихи. Да и я уже редко пишу. Грустно. Похоже, всем наплевать. Да и темы исчерпаны.
Это сообщение отредактировал Танука - 18-02-2020 - 00:22
Это сообщение отредактировал Танука - 18-02-2020 - 00:22
King Candy
(Танука @ 18-02-2020 - 01:21)
ну и что ?
мы читаем. ситхи - супер !
Спасибо. Кроме меня здесь почти никто уже не публикует стихи. Да и я уже редко пишу. Грустно. Похоже, всем наплевать. Да и темы исчерпаны.
ну и что ?
мы читаем. ситхи - супер !
Танука
(King Candy @ 18-02-2020 - 01:44)
(Танука @ 18-02-2020 - 01:21)
Джедаи - тоже! :)
(Танука @ 18-02-2020 - 01:21)
Спасибо. Кроме меня здесь почти никто уже не публикует стихи. Да и я уже редко пишу. Грустно. Похоже, всем наплевать. Да и темы исчерпаны.
ситхи - супер !
Джедаи - тоже! :)
Genzеrih
Тут, вот, стихотворный отрывок из опуса. Добавил немного контекста, а то, не совсем ясно вышло бы, о чём речь.
-Значит, откупаться стихами, Госпожа?
-А я разве соглашалась?
-Кажется, да, Госпожа. Простите, точно не помню. Я же ламиола, да ещё волнения такие…
-То есть, хочешь прочитать стишок, да и всё?
-Не прочитать, а сочинить. Экспромт на заданную тему. Обычно Госпожи любят, когда рабыня сочиняет хвалебную оду в их адрес, причём…
-Причём, рабыня считает Госпожу идиоткой, и хочет над Госпожой поиздеваться? – сказала Сколопендра, ухватила меня за носовую цепочку и потянула её.
-Уй-й-й! – сказала я и всхлипнула. – Госпожа, у меня всё по-честному и на доверии к Госпоже, Госпожа.
-Ладно, - прошипела она, - тогда, давай-ка, сочини оду кольцу, продетому в твой нос и воспой наслаждение, которое оно тебе доставляет.
-Носовое кольцо, Госпожа? – уточнила я.
-Оно самое. И чтобы мне понравилось.
-Да, Госпожа, - согласилась я.
-Ну?
-Цепочку отпустите, пожалуйста, Госпожа.
-Зачем?
-Для повышения качества стихосложения, Госпожа.
-Время тянешь?
-Не я, а вы, Госпожа. И время тянете, и мой нос тоже. Госпожа.
-Хи-хи, - сказала Сколопендра, но цепочку отпустила. – Ну? И чтобы никаких заезженных рифм, типа колечко-сердечко, или любовь-кровь-вновь. Не то, ещё не так поколочу. Давай, выдавай.
-Ну, это… - начала я.
-Что?
-Ля-ля-ля, э… ля-ля-ля, песня про колечко,
Что… короче, от нуля. Чтобы не сердечко,
Чтобы ни любовь, ни кровь, было тут условье,
Чтобы даже и не «вновь»… Это предисловье,
В смысле, присказка, а вот… Правда, тут не сказка,
Тут серьёзно, грязный чёрт! Я сейчас! Подсказка
Ни к чему, поскольку, ну… ля-ля-ля, сказала,
Что сейчас уже начну, значит, для начала:
Звуки лёгкие летят, как журчанье речки
Это в носиках звенят тонкие колечки.
На цепочке я хожу, я рабыней стала,
Уважая Госпожу, что меня сковала.
Я рабыня, - вниз лицо, мне и не зазорно,
Ныне в носике кольцо я ношу покорно.
Потяните за него, - боль, как жар из печки,
Я рабыня, оттого я и на колечке.
Чтобы девушка лица впредь не поднимала,
Чтоб цепочка от кольца ей напоминала
О хозяйке, Госпоже, или Господине
Прокололи нос уже девушке-рабыне.
Окольцована, иду, и не прекословлю
И цепочка на ходу награждает болью,
Опускаясь от лица вниз, дугою тонкой,
Чтобы пленница кольца шла за сталью звонкой.
Я красавица, и мне в нос кольцо продели,
Чтоб напомнить о цене, долге и постели.
Чтоб металл во мне пророс, телом окольцован,
Руки, ноги, даже нос кандалами скован.
Просыпаюсь: - Put on chain! Надевай-ка привязь.
Ты, рабыня, не скучай, плохо помолилась?
Поклонюсь, колечком пол трону под коленкой,
Помолюсь за женский пол на цепочке женской,
Поднимусь. Kerchief on mouth, - скромная, как скажут,
Не разину рабский рот, шире, чем прикажут.
Ring! – поправили кольцо, щёлкнула защёлка,
Цепь спустилась на лицо… Kiss footwear, девчонка!
Поведут меня гулять в кандалах, в колечке,
В колокольчиках, как знать, может, и в уздечке?
Может снова запрягут в лёгкую тележку
И поводьями стегнут, - ну-ка на пробежку!
-Мало, - заявила Госпожа, не дав мне и небольшой паузы, - давай, продолжай.
Две цепочки от лица к пряжкам на уздечке,
Не протянешь без кольца, вот я и в колечке.
Покачу коляску я, зазвенев цепями,
В колокольчиках, ля-ля, в сбруе с кандалами.
Я наездницу несу, шаг в цепочке тонкой,
И звенит в моём носу колокольчик звонкий.
Поглядите, как мала, как ничтожна ныне,
Но прекрасна и мила юная рабыня.
Я бегу, блестит лицо, надо ль мне иное?
Может, сменят мне кольцо, вставят золотое?
Это ли не счастье тут? Засмеюсь, ликуя,
Может, руку мне дадут, kiss, для поцелуя?
Сладкий жар, что изнутри тлеет как на свечке,
Отразился, посмотри, в носовом колечке.
Я рабыня, что кольцо с наслажденьем носит,
Поглядите на лицо, - увлажнился носик.
Вздёрну вверх его чуть-чуть, шевельну ноздрями,
Носик мой, не чей-нибудь, скован кандалами.
От волнения лица розовеют щёчки, -
Я невольница кольца в носовой цепочке…
-Повторяешься, - перебила Сколопендра. - Чтоб больше без «лицо-кольцо». Ну? Дальше.
-Чёрт! Э… В смысле, чёрт возьми, как же сладко это?
Издеваться над людьми, девушку в поэта
Переделать, чтоб достичь болтовни стихами,
Восхвалять такую дичь, как кольцо с носами!
В смысле, как кольцо в носу, что от боли ноет,
Вот, чуть-чуть, и не снесу, - вдохновенье стонет, -
Сочинить такое вам, чтобы посинели…
Что, кольцо? Коль этот срам нужен для постели
Привяжите личный нос за большую дырку…
Нету дырки? Не вопрос! За одну протырку
Продырявлю Госпожу, дайте только шило,
На верёвку привяжу, чтоб кольцо носила
На заносчивом носу, что похож на жвачку,
Дёрну, как в лесу лису, или же собачку!
Не дойдёт, я дёрну так, чтобы прострелило.
Делать с девушек собак, вдев кольцо на рыло?!
-Но-но! – дёрнула меня за нос Сколопендра. – Без грубости и без подстрекательских интонаций, пожалуйста. С чего это, вдруг, мой нос на жвачку похож?! Да ты его и не видела даже. И вообще, давай-ка по заданной теме, не то… Ну?
-Ох, устала… Ля-ля-ля… Что сказать ещё-то?
Что кольцо, - в носу сопля? Слушать неохота?
А чего охота вам? Лживого стенанья,
Что колечко, трям-трям-трям, - метод воспитанья?
Что, уж точно, не снесу, девушку рабыню
Завязать как колбасу, пятками на спину,
Закупорить кляпом рот, и колечком мучай
Вам по нраву, словно спорт, дайте только случай?!
-Э! Здесь халтура, - перебила Сколопендра. – «Закупорить» и «мучай» грамматически не соответствует…
-А иначе рифма получается халтурная! – психанула я.
-Так, не умеешь, не берись!
-Умею!
-Вот и покажи.
-А сколько можно-то?!
-Сколько прикажу. Выходи на прежнюю тему, без бунтарских интонаций и без упомянутых заезженных рифм, и чтобы для меня приятно звучало, а там, поглядим. Ну?
-Р-р-р… Ну, ладно, значит, ля… Ля-ля-ля, короче,
Про кольцо за три рубля… Это… Дело к ночи…
Вот ведь, право… Или, нет, лучше будет влево…
Я с кольцом в носу поэт, типа, королева…
О! Нашла! Ведь я поэт, в смысле, поэтесса.
Видел ли такое свет: - пленная принцесса
Окольцована за нос, ради униженья…
Политический вопрос, в смысле продолженья.
Или, вот, пример другой, - собеседник нужен.
Тут с рабыней молодой способ не натужен,
Коль цепочкою за нос дёргать, не качая.
Дёрнешь, - реплика. Вопрос. Дёрнешь, - отвечает.
Как удобно Госпоже, а уж как рабыне
Сладко, не сказать уже, ни потом, ни ныне.
Коль кольцо во рту ношу, разве не прелестно?
Никого не укушу, - подскажу вам честно.
Ну, а если уж в носу, с этим что сравнится?
Я в носу кольцо несу, - мне ли не гордиться?
Я прикована за нос к брусу унитолы,
Вот ответ на ваш вопрос, - счастье ламиолы.
Жить в цепочках и цепях, в кольцах и колечках,
Что за прелесть? Просто «ах». В кожаных уздечках,
В кляпах, в звонких, динь-дилень, побрякушках медных
Я мечтаю каждый день в мыслях беззаветных.
Я как куколка, звеня, кланяюсь до пола,
Накажите же меня, если бестолкова.
Поцелую я ваш кнут, плеть и даже палку…
Что ещё назначат тут за мою болталку?
А колечко на носу, символом служенья,
Я по жизни понесу не для украшенья,
Для того, чтоб сознавать всю мою ничтожность,
Чтобы глубже понимать истин непреложность,
Знать и место, и судьбу, - рабство и забота.
Ведь за девушку-рабу отвечает кто-то.
Я в колечке как в раю, я от счастья таю,
Я и песенку спою, и станцую, знаю…
-Ладно, достаточно, - сжалилась Госпожа Сколопендра. – Считай, отработала. Хотя, знаешь, поэтесса из тебя ещё та, к тому же, на данный момент почти исписалась.
-Так ведь это же экспромтом, Госпожа, - обиделась я.
-Наверное, - согласилась она. – Что же, наказание кнутом отменяется…
-Спасибо, Госпожа, - поклонилась я.
-…и заменяется наказанием плетью.
-О, Господи! – завопила я, - выходит, я зря старалась?
-Выходит так, как я захочу, - разъяснила Госпожа.
-Знаешь, Госпожа воспитательница, - потеряла я последний контроль, - если ты вот так со мной, то пожалеешь, Госпожа.
-Ну? И что ты мне сделаешь?
-Я? Да я на тебя сочиню… Этот, как он называется? Фельетон!
-Это чего?
-Это такой стих, после которого все на тебя станут пальцем показывать и хихикать.
-То есть, ты на меня сочинишь клевету?
-А, понимай, как хочешь.
-Значит, откупаться стихами, Госпожа?
-А я разве соглашалась?
-Кажется, да, Госпожа. Простите, точно не помню. Я же ламиола, да ещё волнения такие…
-То есть, хочешь прочитать стишок, да и всё?
-Не прочитать, а сочинить. Экспромт на заданную тему. Обычно Госпожи любят, когда рабыня сочиняет хвалебную оду в их адрес, причём…
-Причём, рабыня считает Госпожу идиоткой, и хочет над Госпожой поиздеваться? – сказала Сколопендра, ухватила меня за носовую цепочку и потянула её.
-Уй-й-й! – сказала я и всхлипнула. – Госпожа, у меня всё по-честному и на доверии к Госпоже, Госпожа.
-Ладно, - прошипела она, - тогда, давай-ка, сочини оду кольцу, продетому в твой нос и воспой наслаждение, которое оно тебе доставляет.
-Носовое кольцо, Госпожа? – уточнила я.
-Оно самое. И чтобы мне понравилось.
-Да, Госпожа, - согласилась я.
-Ну?
-Цепочку отпустите, пожалуйста, Госпожа.
-Зачем?
-Для повышения качества стихосложения, Госпожа.
-Время тянешь?
-Не я, а вы, Госпожа. И время тянете, и мой нос тоже. Госпожа.
-Хи-хи, - сказала Сколопендра, но цепочку отпустила. – Ну? И чтобы никаких заезженных рифм, типа колечко-сердечко, или любовь-кровь-вновь. Не то, ещё не так поколочу. Давай, выдавай.
-Ну, это… - начала я.
-Что?
-Ля-ля-ля, э… ля-ля-ля, песня про колечко,
Что… короче, от нуля. Чтобы не сердечко,
Чтобы ни любовь, ни кровь, было тут условье,
Чтобы даже и не «вновь»… Это предисловье,
В смысле, присказка, а вот… Правда, тут не сказка,
Тут серьёзно, грязный чёрт! Я сейчас! Подсказка
Ни к чему, поскольку, ну… ля-ля-ля, сказала,
Что сейчас уже начну, значит, для начала:
Звуки лёгкие летят, как журчанье речки
Это в носиках звенят тонкие колечки.
На цепочке я хожу, я рабыней стала,
Уважая Госпожу, что меня сковала.
Я рабыня, - вниз лицо, мне и не зазорно,
Ныне в носике кольцо я ношу покорно.
Потяните за него, - боль, как жар из печки,
Я рабыня, оттого я и на колечке.
Чтобы девушка лица впредь не поднимала,
Чтоб цепочка от кольца ей напоминала
О хозяйке, Госпоже, или Господине
Прокололи нос уже девушке-рабыне.
Окольцована, иду, и не прекословлю
И цепочка на ходу награждает болью,
Опускаясь от лица вниз, дугою тонкой,
Чтобы пленница кольца шла за сталью звонкой.
Я красавица, и мне в нос кольцо продели,
Чтоб напомнить о цене, долге и постели.
Чтоб металл во мне пророс, телом окольцован,
Руки, ноги, даже нос кандалами скован.
Просыпаюсь: - Put on chain! Надевай-ка привязь.
Ты, рабыня, не скучай, плохо помолилась?
Поклонюсь, колечком пол трону под коленкой,
Помолюсь за женский пол на цепочке женской,
Поднимусь. Kerchief on mouth, - скромная, как скажут,
Не разину рабский рот, шире, чем прикажут.
Ring! – поправили кольцо, щёлкнула защёлка,
Цепь спустилась на лицо… Kiss footwear, девчонка!
Поведут меня гулять в кандалах, в колечке,
В колокольчиках, как знать, может, и в уздечке?
Может снова запрягут в лёгкую тележку
И поводьями стегнут, - ну-ка на пробежку!
-Мало, - заявила Госпожа, не дав мне и небольшой паузы, - давай, продолжай.
Две цепочки от лица к пряжкам на уздечке,
Не протянешь без кольца, вот я и в колечке.
Покачу коляску я, зазвенев цепями,
В колокольчиках, ля-ля, в сбруе с кандалами.
Я наездницу несу, шаг в цепочке тонкой,
И звенит в моём носу колокольчик звонкий.
Поглядите, как мала, как ничтожна ныне,
Но прекрасна и мила юная рабыня.
Я бегу, блестит лицо, надо ль мне иное?
Может, сменят мне кольцо, вставят золотое?
Это ли не счастье тут? Засмеюсь, ликуя,
Может, руку мне дадут, kiss, для поцелуя?
Сладкий жар, что изнутри тлеет как на свечке,
Отразился, посмотри, в носовом колечке.
Я рабыня, что кольцо с наслажденьем носит,
Поглядите на лицо, - увлажнился носик.
Вздёрну вверх его чуть-чуть, шевельну ноздрями,
Носик мой, не чей-нибудь, скован кандалами.
От волнения лица розовеют щёчки, -
Я невольница кольца в носовой цепочке…
-Повторяешься, - перебила Сколопендра. - Чтоб больше без «лицо-кольцо». Ну? Дальше.
-Чёрт! Э… В смысле, чёрт возьми, как же сладко это?
Издеваться над людьми, девушку в поэта
Переделать, чтоб достичь болтовни стихами,
Восхвалять такую дичь, как кольцо с носами!
В смысле, как кольцо в носу, что от боли ноет,
Вот, чуть-чуть, и не снесу, - вдохновенье стонет, -
Сочинить такое вам, чтобы посинели…
Что, кольцо? Коль этот срам нужен для постели
Привяжите личный нос за большую дырку…
Нету дырки? Не вопрос! За одну протырку
Продырявлю Госпожу, дайте только шило,
На верёвку привяжу, чтоб кольцо носила
На заносчивом носу, что похож на жвачку,
Дёрну, как в лесу лису, или же собачку!
Не дойдёт, я дёрну так, чтобы прострелило.
Делать с девушек собак, вдев кольцо на рыло?!
-Но-но! – дёрнула меня за нос Сколопендра. – Без грубости и без подстрекательских интонаций, пожалуйста. С чего это, вдруг, мой нос на жвачку похож?! Да ты его и не видела даже. И вообще, давай-ка по заданной теме, не то… Ну?
-Ох, устала… Ля-ля-ля… Что сказать ещё-то?
Что кольцо, - в носу сопля? Слушать неохота?
А чего охота вам? Лживого стенанья,
Что колечко, трям-трям-трям, - метод воспитанья?
Что, уж точно, не снесу, девушку рабыню
Завязать как колбасу, пятками на спину,
Закупорить кляпом рот, и колечком мучай
Вам по нраву, словно спорт, дайте только случай?!
-Э! Здесь халтура, - перебила Сколопендра. – «Закупорить» и «мучай» грамматически не соответствует…
-А иначе рифма получается халтурная! – психанула я.
-Так, не умеешь, не берись!
-Умею!
-Вот и покажи.
-А сколько можно-то?!
-Сколько прикажу. Выходи на прежнюю тему, без бунтарских интонаций и без упомянутых заезженных рифм, и чтобы для меня приятно звучало, а там, поглядим. Ну?
-Р-р-р… Ну, ладно, значит, ля… Ля-ля-ля, короче,
Про кольцо за три рубля… Это… Дело к ночи…
Вот ведь, право… Или, нет, лучше будет влево…
Я с кольцом в носу поэт, типа, королева…
О! Нашла! Ведь я поэт, в смысле, поэтесса.
Видел ли такое свет: - пленная принцесса
Окольцована за нос, ради униженья…
Политический вопрос, в смысле продолженья.
Или, вот, пример другой, - собеседник нужен.
Тут с рабыней молодой способ не натужен,
Коль цепочкою за нос дёргать, не качая.
Дёрнешь, - реплика. Вопрос. Дёрнешь, - отвечает.
Как удобно Госпоже, а уж как рабыне
Сладко, не сказать уже, ни потом, ни ныне.
Коль кольцо во рту ношу, разве не прелестно?
Никого не укушу, - подскажу вам честно.
Ну, а если уж в носу, с этим что сравнится?
Я в носу кольцо несу, - мне ли не гордиться?
Я прикована за нос к брусу унитолы,
Вот ответ на ваш вопрос, - счастье ламиолы.
Жить в цепочках и цепях, в кольцах и колечках,
Что за прелесть? Просто «ах». В кожаных уздечках,
В кляпах, в звонких, динь-дилень, побрякушках медных
Я мечтаю каждый день в мыслях беззаветных.
Я как куколка, звеня, кланяюсь до пола,
Накажите же меня, если бестолкова.
Поцелую я ваш кнут, плеть и даже палку…
Что ещё назначат тут за мою болталку?
А колечко на носу, символом служенья,
Я по жизни понесу не для украшенья,
Для того, чтоб сознавать всю мою ничтожность,
Чтобы глубже понимать истин непреложность,
Знать и место, и судьбу, - рабство и забота.
Ведь за девушку-рабу отвечает кто-то.
Я в колечке как в раю, я от счастья таю,
Я и песенку спою, и станцую, знаю…
-Ладно, достаточно, - сжалилась Госпожа Сколопендра. – Считай, отработала. Хотя, знаешь, поэтесса из тебя ещё та, к тому же, на данный момент почти исписалась.
-Так ведь это же экспромтом, Госпожа, - обиделась я.
-Наверное, - согласилась она. – Что же, наказание кнутом отменяется…
-Спасибо, Госпожа, - поклонилась я.
-…и заменяется наказанием плетью.
-О, Господи! – завопила я, - выходит, я зря старалась?
-Выходит так, как я захочу, - разъяснила Госпожа.
-Знаешь, Госпожа воспитательница, - потеряла я последний контроль, - если ты вот так со мной, то пожалеешь, Госпожа.
-Ну? И что ты мне сделаешь?
-Я? Да я на тебя сочиню… Этот, как он называется? Фельетон!
-Это чего?
-Это такой стих, после которого все на тебя станут пальцем показывать и хихикать.
-То есть, ты на меня сочинишь клевету?
-А, понимай, как хочешь.
Буддлея
ТанукаЧудесные стихи!
Случайно наткнулась, и зачиталась! Спасибо!
Случайно наткнулась, и зачиталась! Спасибо!
Танука
"Привыкать"
- I -
Девочка в цепях уснёт едва ли
(Разве что совсем уже невмочь) –
Если уж девчонку заковали,
То никто не в силах ей помочь.
В первые закованные ночи
Боль и дискомфорт берут своё –
Девочка не спит (хотя и хочет),
Изредка впадая в забытьё,
Позабыв, что с нею происходит.
Сны её обманчиво легки –
Будто она снова на свободе
И бежит по берегу реки.
Тело дышит радостью движенья,
Не теряй мгновения, лови!
В мире милосердных сновидений
Мир играет красками любви.
Ей приснятся луг и кромка леса,
Дом родной, незапертая дверь...
Но рывок – и звонкое железо
Ей напомнит, кто она теперь.
От обиды слёзы навернутся,
Только в сон уже не ускользнуть:
Полночь не позволит ей проснуться,
Цепи не позволят ей уснуть.
Так, друг друга на посту сменяя,
Завтра, послезавтра и потом
Эти сны девчонку донимают
Пряником надежды – и кнутом.
- II -
Долго привыканье будет длиться,
Но теперь до самого утра
Девочке ночами будет сниться
Новая нелепая игра:
Девка ускользнула из подвала,
(Нет, но таковы законы сна).
Как, не ясно, но она сбежала
И уже почти что спасена.
Кандалы укрыты под одеждой –
Ни ручных не видно, ни ножных.
Появилась робкая надежда
Наконец избавиться от них.
Девка добирается до дома
(Долго не теряется кураж!),
Всё вокруг привычно и знакомо.
Девка направляется в гараж.
Вот тебе напильник и ножовка!
(Только б не поймали патрули) –
Криво, неумело и неловко
Кандалы скорее распили!..
Только все потуги бесполезны:
Ты опять проснулась на полу,
В кандалах, в ошейнике железном,
На цепи, вмурованной в скалу.
И такая пытка ночь за ночью.
Тщетны все усилия, когда
Девочек заковывают прочно
Для любви и рабского труда.
- III -
Но проходят дни, потом недели,
Девочка забыла в суете
День, когда оковы ей надели –
Память исчезает в пустоте.
Время до утра ещё осталось?
Спи, пока не прозвенел звонок!
И гоня сомненья и усталость,
Каторжанка спит без задних ног.
Сны просты (конечно, если снятся),
В них она должна принадлежать –
Даже не пытается скрываться,
Даже не пытается бежать.
Просыпаясь от движений резких
(Цепи начинают громыхать),
Подбирает звонкие железки
И спокойно продолжает спать.
Лишь под утро вскинется тревожно,
Поглядит в окошко на рассвет,
Тронет свой ошейник осторожно
И вздыхает: не приснилось, нет...
Мир жесток, ты в нём – марионетка,
Сон – обман, действительность груба:
Вместо дома – запертая клетка,
Если ты кандальная раба.
- IV -
Стадия четвёртая настанет
(Если предыдущие прошли) –
И врасплох известие застанет:
Сроки заключенья истекли!
На тебе уже заклёпки сбили
(Словно оторвали часть тебя),
Вот упали цепи, словно гири,
И стоишь, ошейник теребя...
Ну а ты привыкла быть рабыней,
Потеряла счёт часам и дням,
Позабыла дерзость и гордыню,
Как тебе идти к своим корням?..
Старый дом, свобода и прощенье –
Никакого повода страдать.
Отчего же сны о возвращении
В мир, где век свободы не видать?
И уснувши дома, на постели,
В тишине, без звона кандалов,
Видишь сон, что их опять надели,
От волненья не находишь слов,
А проснёшься – экая досада –
Нет цепей на теле и в душе!
Наказанье сделалось наградой,
Без него не выспаться уже...
Кандалы добудешь в магазине
(Жаль, нельзя обратно заклепать).
Спать и видеть сны о Господине.
Привыкать... обратно привыкать...
*
Танука
_________________
© Photo: Александр В. Дементьев
Это сообщение отредактировал Танука - 04-07-2020 - 11:05
- I -
Девочка в цепях уснёт едва ли
(Разве что совсем уже невмочь) –
Если уж девчонку заковали,
То никто не в силах ей помочь.
В первые закованные ночи
Боль и дискомфорт берут своё –
Девочка не спит (хотя и хочет),
Изредка впадая в забытьё,
Позабыв, что с нею происходит.
Сны её обманчиво легки –
Будто она снова на свободе
И бежит по берегу реки.
Тело дышит радостью движенья,
Не теряй мгновения, лови!
В мире милосердных сновидений
Мир играет красками любви.
Ей приснятся луг и кромка леса,
Дом родной, незапертая дверь...
Но рывок – и звонкое железо
Ей напомнит, кто она теперь.
От обиды слёзы навернутся,
Только в сон уже не ускользнуть:
Полночь не позволит ей проснуться,
Цепи не позволят ей уснуть.
Так, друг друга на посту сменяя,
Завтра, послезавтра и потом
Эти сны девчонку донимают
Пряником надежды – и кнутом.
- II -
Долго привыканье будет длиться,
Но теперь до самого утра
Девочке ночами будет сниться
Новая нелепая игра:
Девка ускользнула из подвала,
(Нет, но таковы законы сна).
Как, не ясно, но она сбежала
И уже почти что спасена.
Кандалы укрыты под одеждой –
Ни ручных не видно, ни ножных.
Появилась робкая надежда
Наконец избавиться от них.
Девка добирается до дома
(Долго не теряется кураж!),
Всё вокруг привычно и знакомо.
Девка направляется в гараж.
Вот тебе напильник и ножовка!
(Только б не поймали патрули) –
Криво, неумело и неловко
Кандалы скорее распили!..
Только все потуги бесполезны:
Ты опять проснулась на полу,
В кандалах, в ошейнике железном,
На цепи, вмурованной в скалу.
И такая пытка ночь за ночью.
Тщетны все усилия, когда
Девочек заковывают прочно
Для любви и рабского труда.
- III -
Но проходят дни, потом недели,
Девочка забыла в суете
День, когда оковы ей надели –
Память исчезает в пустоте.
Время до утра ещё осталось?
Спи, пока не прозвенел звонок!
И гоня сомненья и усталость,
Каторжанка спит без задних ног.
Сны просты (конечно, если снятся),
В них она должна принадлежать –
Даже не пытается скрываться,
Даже не пытается бежать.
Просыпаясь от движений резких
(Цепи начинают громыхать),
Подбирает звонкие железки
И спокойно продолжает спать.
Лишь под утро вскинется тревожно,
Поглядит в окошко на рассвет,
Тронет свой ошейник осторожно
И вздыхает: не приснилось, нет...
Мир жесток, ты в нём – марионетка,
Сон – обман, действительность груба:
Вместо дома – запертая клетка,
Если ты кандальная раба.
- IV -
Стадия четвёртая настанет
(Если предыдущие прошли) –
И врасплох известие застанет:
Сроки заключенья истекли!
На тебе уже заклёпки сбили
(Словно оторвали часть тебя),
Вот упали цепи, словно гири,
И стоишь, ошейник теребя...
Ну а ты привыкла быть рабыней,
Потеряла счёт часам и дням,
Позабыла дерзость и гордыню,
Как тебе идти к своим корням?..
Старый дом, свобода и прощенье –
Никакого повода страдать.
Отчего же сны о возвращении
В мир, где век свободы не видать?
И уснувши дома, на постели,
В тишине, без звона кандалов,
Видишь сон, что их опять надели,
От волненья не находишь слов,
А проснёшься – экая досада –
Нет цепей на теле и в душе!
Наказанье сделалось наградой,
Без него не выспаться уже...
Кандалы добудешь в магазине
(Жаль, нельзя обратно заклепать).
Спать и видеть сны о Господине.
Привыкать... обратно привыкать...
*
Танука
_________________
© Photo: Александр В. Дементьев
Это сообщение отредактировал Танука - 04-07-2020 - 11:05
|
Рекомендуем почитать также топики: Снова про публичность =) Мастурбация Chestsitting как фетиш. одиночные игры Эксперименты по охлаждению |