Эротические стихи Фариды

Проявляю глазные уменья:
Зрением наблюдать боковым,
И пытаюсь прочесть все движенья,
Даже твой поворот головы.

Как ко мне ты, любимый мой, дышишь?
Подаю я сигналы тебе.
Поднимаю я юбку всё выше,
Сидя в зале, смеюсь при ходьбе.

Ты не можешь меня не заметить!
Источаю любви аромат.
Самый лучший мужчина на свете,
На меня брось внимательно взгляд!

Буду я самой радостной в мире,
Если ты с предложеньем придёшь.
Я готова дать ключ от квартиры.
Быть с тобой вместе мне невтерпёж!

Моя любовь совсем не виртуальна,
Не знает рамок умственных идей.
Она весьма реальна, сексуальна,
И жаждет встреч с любимым поскорей.

Моя любовь совсем не иллюзорна,
Не пишется в неясных строчках строф.
Она инстинкту дикому покорна,
И не боится, что ломает дров.

Моя любовь живая и конкретна,
В ней бьётся пульс и ластятся тела.
И я пишу стихи вполне предметно,
Сгорая в страсти похоти дотла.

Моя любовь другим быть может странна,
Но для того пророк есть и поэт,
Чтоб рассказал, как может быть желанна
Любовь, что в мире правит много лет.

Грустила я сильно, звалась "Несмеяна",
Хотя дочь царя я была без изъяна.
Но сильно хотела иметь мужика.
А нету его. Просто жуть и тоска.

Какие-то старцы вокруг и бояре,
И все импотенты, все люди в футляре.
И видя всё это (душа ведь горит),
Я плакала сутками просто навзрыд.

Отец рассмешить приказал непременно.
Устроили конкурс. Но не было члена,
Который хотелось бы мне приласкать.
И я всё ревела, смотря свысока.

Однажды приехал на печке Емеля,
Простой мужичок и признался, краснея,
Что вмиг по велению щучьему он
Покажет, как может быть член возбуждён.

И только сказал он слова заклинанья,
Возникла эрекция — просто за гранью.
Скорее на член насадилась я вся,
И прыгала долго, смеясь, голося.

Услышал мой смех царь-отец через дверцы,
Вскричал: "Дорогие мне единоверцы!
Свершилося чудо, я рад, вашу мать!
Желаю я дочь за Емелю отдать!"

Сыграли нам свадьбу, я стала весёлой,
Смеюсь под Емелей на печке я голой.
Но покритикую, хоть это грешно, —
Без щучьих велений не так всё смешно!..

Анютке Косой со свободы прислали
Резинового мужика.
Лежит он под шконкою, там, где сандали,
А ночью ему мнут бока.

Затащит Анютка его на постельку,
И сядет на нём враскоряк.
Качается, трахает ту самоделку,
Не даром всегда там стояк.

А девкам по камере жмотится, сучка,
На ночьку всего подарить.
А нам надоела ночная скрипучка,
Решили её проучить.

Мы тайно отрезали кукле рогалик,
А также и руки, и нос.
Анютка хватилась, а нету деталек,
Теперь как ласкаться — вопрос.

Обиделась, жадина, стала ругаться,
А мы все тихонько молчим.
Мы будем отрезанным членом играться
По очереди раз в ночи.

Мужик же резиновый стал нынче грушей,
Колотят его от тоски.
Анютка же воет всё время белушей.
Совсем разорвались мозги.

Быть может потом мы её пожалеем
Огрызок на ночь одолжим.
Вот только себя им побольше согреем,
Уж больно упруг, хоть лижи...

Греческая смоковница
Дарит свои плоды.
Хочется познакомиться
Там, где цветут сады.

Море, жара и солнышко
Телу придаст загар.
Пейте любовь до донышка,
Это великий дар!

Парень простой мне нравится,
Голою с ним лежу.
Мне говорит: "Красавица"!
Классный он, вам скажу.

Если он потеряется,
В поиски я пущусь.
Сердце моё сжимается,
Я от него тащусь!

Только его мне хочется,
Так что прости, "Фри лав".
Хоть я и не пророчица,
С ним я сольюсь, блуждав.

В шортах и узкой маечке
К счастью любви иду.
Взгляды ловя, играючи,
Веря в свою звезду.

Греческая смоковница
Дарит свои плоды.
Хочется познакомиться
Там, где цветут сады.

Море, жара и солнышко
Телу придаст загар.
Пейте любовь до донышка,
Это великий дар!

Супер!

Для многих любовь — отрада,
А мне — ядовитый нож.
Ничто больше мне не надо.
Я сдохла. Меня не трожь.

Убита лежу бездушно,
Поскольку души уж нет.
И воздуха мне не нужно,
Противен сам белый свет.

Уже не скажу: "Любимый",
Не буду писать: "Люблю".
Совсем не нужны интимы,
Ни с кем больше я не сплю.

Нет сердца, оно в кусочках
Валяется на полу.
Надежда расплылась в строчках
И смылась по санузлу.

Окончена жизни повесть
С названием про любовь.
Пора бы иметь и совесть,
Смириться, что стынет кровь.

Для многих любовь — отрада,
А мне - ядовитый нож.
Ничто больше мне не надо.
Я сдохла. Меня не трожь.

Краски природы и запахи ветра —
Всё это дарится свыше нам щедро!
Голову кружит свобод аромат.
Выбегу в поле и сброшу наряд.

Солнцу подставлю я девичьи груди:
Здесь обнажённость никто не осудит!
С царством природы я буду одно.
Радовать тело — совсем не грешно.

Буду носиться по лесу и кочкам,
Ноги давая ощупать цветочкам.
От дуновения ветра свалюсь
Где-нибудь в речку, и там же напьюсь.

Будут глядеть восхищённо деревья.
И не узнает вовеки деревня,
Что очень скромная девка её
Бегала по полю, скинув бельё.

Ты мне сказал: "Я вас любил,
А вы меня не замечали.
Ну неужели я дебил,
И чувства вас не посещали?"

И я ответила: "Дружок,
Ищу я сильного мужчину.
Возьми же с полки пирожок,
И поищи в себе причину.

Что толку, что ты рядом шёл,
Но не обнял, не предложился?
Любить мужчину хорошо,
Когда он робости лишился.

А при тебе меня ласкал
Другой совсем нескромный парень.
Ты против слова не сказал,
А грустно смылся квасить в баре.

Теперь ты ноешь предо мной,
Но мне, увы, не интересен.
Любить я буду кто герой,
Кто посвятит мне много песен".

В туманном загадочном Глазго
С волынкой играл рок-н-ролл.
Впервые к мужчине я с лаской
Залезла рукой под подол.

Шотландец был в клетчатой юбке,
Меня обнимал, целовал,
Качало как в старенькой шлюпке,
Был флирт выше всяких похвал.

И я не смогла удержаться,
Под юбку залезла рукой...
Сама я конечно, не цаца,
И щупала раньше такой...

Но мне брюк всё время ширинку
Расстёгивать только везло,
Трусы вниз тянуть за резинку...
Задрать юбку ж — не тяжело!

Мне парни так делали часто,
Их пальцы сводили с ума...
Но вот к парню, как для контраста,
Я лезу под юбку сама...

Рукой ощущаю я силу
И твёрдую страстную мощь!
«Скорее меня изнасилуй! —
Шепчу я ему, — скоро нощь!»

Ищешь шлюх ты, придя в инет,
За отказ спать с тобой, ругаешь.
Шлюха сам ты и импотент,
Как собака скулишь и лаешь.

Ты рискнул обижать меня?
Оскорбляешь бездарным матом?
Не мужчина ты, а свинья,
Угрожай сам себе ты адом!

Ты со мною попал в просак,
Мне плевать на твой вид убогий!
Вот тебе мой здоровый Fuck,
Отползай же, дебил, с дороги!

Ого как

Я жёнам для жизни с супругом
Советы бесплатные дам,
Как спец по интимным услугам
И только для любящих дам.

Вы мужа почаще ругайте,
Что делает всё он не так.
Халат погрязней одевайте,
Пускай будет дома бардак.

Всегда будьте очень усталой,
Пусть будет болеть голова.
Пусть будут под вечной опалой
У вас про интимность слова.

Себя обнимать не давайте,
Тем более лапать за грудь.
Почаще ему намекайте,
Что секс - это грязная нудь.

Когда пристаёт среди ночи,
Ругайтесь, как будто пожар.
И будьте всегда неохочи
До ласки: она - ваш кошмар.

Ложась, одевайтесь теплее
В пижаму, а лучше - в пальто.
Пусть рядом ваш муж попотеет,
Пусть вас не волнует ничто.

Но если уж секс приключится,
Лежите под ним словно труп.
Вздохните: "Тебе что ж не спится?"
Скажите ему, что он груб.

И поз никогда не меняйте,
Зачем вам ненужный разврат?
Не трогайте член! Засмущайте
Вы мужа, что тронул ваш зад.

Минет не для вас! Не сосите!
И лучше на член не смотреть.
Закройте глаза и молчите...
И можно слегка похрапеть.

Надеюсь, вы вняли советам,
Что я надавала вам тут.
Мужья ваши, верю, при этом
Ко мне, как клиенты, придут.

Было в комнатке тесно нам всем восьмерым
В коммуналке, где жили с супругом моим.
И соседей полно за стеной и вокруг.
Тут не сделать никак сексуальный досуг.

Мы не знали, что делать. Кровати скрипят.
Даже ночью на кухне соседи не спят.
Ну а мы ж молодые, играется кровь,
Нам же хочется секса, у нас же любовь.

Приспособились в ванную комнату мы
Заходить с мужем вместе, среди кутерьмы,
Чтоб остатьcя одним и потрахаться всласть.
Вот такие издержки диктует нам страсть.

И со временем мы обнаглели совсем.
Запирались там днём, не считаясь ни с кем.
Муж мой трахал меня стоя, низко согнув,
Или ногу подняв мне, как в опере-буф.

А соседи стучали, бывало, нам в дверь,
Что пора им стирать, нужно мыться теперь.
И сосед молодой на меня так глядел,
Если я выходила из ванны, пострел.

С мужем тем развелась я, прошла пара лет.
И за общим застольем признался сосед,
Что любил он за нами всегда наблюдать
Из окошка на кухне, где ванну видать.

Вы дарили мне розы, конфеты и деньги,
Вы протёрли ко мне все в подъезде ступеньки.
Каждый вечер встречала я вас в неглиже
И тащила в постель, чтоб любить в кураже.

Я дарила своё вам упругое тело,
Поцелуи, массаж, ласки делала смело.
Но наутро вы снова бежали за дверь.
Были неприручаемы вы, точно зверь.

Я ждала, что когда-нибудь вы принесёте
Мне в подарок кольцо, под венец позовёте,
Что отставите в прошлом другую жену.
А вы с розами снова за сексом... Ну-ну...

Нарисую одежду себе
И такую, чтоб было красиво.
Затеряюсь бесстыже в толпе,
Лишь бы было тепло, не дождливо.

Нарисую я шортики джинс
Синей краской по телу гуашью,
С бахромой, будто кто-то отгрыз.
Пусть моей восхищаются блажью.

На лобке я ширинку мазну,
Будто молния там у разреза.
А на попе карман подчеркну,
Лейбл с надписью как из железа.

Нарисую в полосочку топ,
Грудь, соски яркой краской раскрашу.
Пусть от злости умрёт женофоб,
Я походкою всех взбудоражу.

Буду гордо раздетой идти,
Мне фигуры не нужно стесняться.
Ну а если вдруг брызнут дожди,
Буду я над сюрпризом смеяться!

А у нашего у султана, - говорю как его жена, -
Самый длинный и самый толстый! С ним я ласкова и нежна.

Обожаю, когда я сверху, доставляя султану кайф,
Он оценит мою фигуру, ощущаю я сразу драйв.

Подтвердить это могут также все другие жёны его,
И наложницы, и одалиски, фавориток большинство.

Выпирает в его шальварах это самое день и ночь.
Больше я в жизни не видала, чтобы был у кого точь-в-точь.

У визиря и янычаров - поскромнее, я вам не вру.
И поэтому я скучаю по султанскому секс-шатру.

Мечты-мечты...

Кто-то создал два пола поврозь.
Видно, были на это причины.
Только с древности так повелось:
Женщин голыми пишут мужчины.

Раздевают и в мыслях своих,
И в рисунках, и в кинокартинах.
Каждый хочет, хотя не жених,
Тело женское видеть в гостиных.

Ничего с этим сделать нельзя,
Хоть в какое оденешься платье,
А мужчины нас изобразят
Обнажёнными. Это заклятье?

Друг мой, художник! Не спит Сарагоса!
Улицы заняты праздной толпой.
Я у тебя без стыда и без спроса
Дома лежу на постели большой.

Ты не откажешься, так же, как прежде,
Мне подарить пару часиков ласк!
Вот я осталась совсем без одежды.
Слышу мольберта упавшего лязг.

Страстно смотрю на тебя я, любимый,
Руки за голову нежно сложив,
Чтобы ты понял, как необходимы
Груди мои, ощущал их призыв.

Быстро бросай эти кисти и краски,
Скидывай живо рабочий костюм!
Вся страстно жду, увлажняются глазки,
Пахнет сильнее любовный парфюм!

Я герцогиня, простая как маха,
Тайно художника очень люблю.
Буду твоя - от груди и до паха
Снова и снова, пока не сгублю.

Когда достичь оргазма
Мне первой удаётся,
Под милым без сарказма
Лежу и сердце бьётся.

Пока трясётся тело
От сексуальных ритмов,
Смотрю на небо смело,
Сдувая прочь москитов.

И вижу тучек игры -
Любовные паренья...
Аж затекают икры,
Вокруг шуршат растенья.

Летают птицы мимо,
Над ними - самолёты.
То чувство мной любимо!
Люблю вниманье чьё-то!

А вдруг и ангел видит,
Как я под парнем млею?
Вдруг эНэЛО похитит,
Схватив петлёй за шею?

А вдруг мой брат запустит
Для слежки квадрокоптер?
Найдут потом в капусте
В прозрачной старой кофте...

Но вот мой милый кончил,
Его по спинке глажу.
Прощаюсь с небом нонче,
Перехожу к массажу.

Под музыку танцы и близость двух тел,
И каждый из нас секса вдруг захотел.
Друг в друга вцепившись, в подсобку зашли,
И ласками руки твои обожгли,
И грудь оголилась моя, и трусы
Стянул ты с меня, под звучанье попсы.
И брюки твои повалились на пол,
И член твой в живот мне упёрся как кол.
Но я чётко помнила мамин наказ
С мужчинами в сексе беречься зараз.
И я прошептала, губу закусив:
"А есть у тебя, милый, презерватив?"
"Зачем он нам нужен?" - ты мне возразил,
И на пол меня всю уже повалил.
Но я дотянулась до сумки рукой,
Достала резинку для письки мужской.
И делая вид, что ласкать буду ртом,
На член возбуждённый одела кондом.
Устроилась сверху, впустила в себя,
И был чудный секс, я кончала, вопя.
И ты тоже кончил, а после узнал,
Что в презервативе со мною лежал.
"Ну что за дела?" - был ты очень смущён.
А я: "Дикий секс должен быть защищён!"

На машине с ручной передачей
Подвозила я парня одна.
Разговор состоялся горячий,
От смущенья я стала красна.

Говорили про секс и картины,
Как кто трахался и изменял,
Про отменные формы вагины
И немного совсем про меня...

Я рукой скорость переключаю,
А она почему-то не та...
И тут только я вдруг замечаю:
Рукоятка отнюдь не проста.

Набалдашник упругий - горячий,
Странно дёргается под рукой...
Посмотрела, а это - стоячий
Из ширинки торчит член большой.

С той поры я на автомобилях
Езжу тех, где стоит автомат.
Ведь опасно при мчащихся милях
Путать ручки. Сажусь за Passat.

Пребываю всё время в истоме
От стоячего члена длины
С той поры, как меня познакомил
С ним любимый, спустивши штаны.

И где только имею возможность,
Тут же в руки, лаская, беру,
Позабыв и про стыд, осторожность
В спальне, в сквере, на море, в бору.

Мой любимый порою ревнует,
Что люблю больше член, чем его.
Но при этом конечно кайфует,
Ценит в ласках моё мастерство.

Вы запомните твёрдо, девчонки,
Да, желудок к любимому — путь,
Но тяните к ширинке ручонки:
У мужчин член — их главная суть!

Под строгим хиджабом (и даже никабом),
В костюме врача, при работе прорабом
Запрятан убийственной силы заряд.
Восточные женщины — секса снаряд!

Попробуй затронуть ты женщины душу,
А влюбится если — все стены разрушит.
Тебя растерзает в постели, любя.
Не вырвешься, плача и даже грубя.

Смотри, берегись, предложив мусульманке
И руку, и сердце, и к сексу приманки.
Не сможешь потом ты её позабыть,
Навеки рабом суждено будет быть.

Когда разожжёшь страсть у женщины с юга,
Уже не помогут морозы и вьюга.
Искать будут люди напрасно твой след.
Придут может в место любовных побед...

И найдена будет влюблённой накидка,
Все сразу поймут: тут взорвалась шахидка,
И с нею пропал, заигравшись, сапёр,
Рискнув разжигать страсти женской костёр.

Скитается где-то наш муж Абдулла
По знойным пескам на кобыле.
Забросил гарем, с мужем я не была
Давно, сколько — даже забыла.

Когда-то была я любимой женой,
А нынче осталась без ласки.
Нас арестовал краснармеец хмельной,
Ему не построишь тут глазки.

Товарищу Сухову отдали нас,
Наверное станет он мужем.
Я слышала есть у Советов приказ,
Что секс коммунистам всем нужен.

Пока же товарищ с другими живёт,
Попробовать, что ли, Петруху?
Он сам молодой, у него явно прёт
В штанах, если видит порнуху.

Сказала ему, что зовут Гюльчатай,
И ночью его соблазнила.
Как? Лучше об этом, друг мой, не читай.
Я кайф от него получила.

Но тут Абдулла к нам вернулся как тать,
Ему я случайно попалась,
Обнялись, и стал он меня целовать,
Ему я как мужу отдалась.

Эх, если бы не было в мире войны,
Как было бы классно с любовью!
А так — подрались мужики-драчуны,
Залили пески всюду кровью...

Он мне сказал: "Вы так красивы".
Я говорю: "Как фотка с ксивы".
Он говорит: "Грустите что ли?"
А я ему: "Зато на воле".
Он - мне: "Давайте будем вместе?"
Я говорю: "Жених с невестой?"
Он говорит: "Не возражаю".
Я отвечаю: "А я знаю".
Он мне: "В кафе пойти не против?"
А я: "Сыта. Но ты заботлив!"
Он - мне вопрос: "А ты секс любишь?"
Я говорю: "Так, что забудешь
Ты про всех баб на этом свете,
А отчего? - пока в секрете!"
Он: "А куда пойдём, красотка?"
Я говорю: "А будет сотка?"
Он говорит: "Да даже двести!"
Я говорю: "Отдашь на месте".
Он: "Я хочу тебя безумно!"
Я говорю: "Щас будет шумно".
Он прокричал: "Кто эти люди?"
А я в ответ: "Кто мастер в блуде".
Он прошептал: "Не бейте сильно".
А я: "Спасибо, было стильно".

Ходит злой Коронавирус,
Страшный как чума.
Спрос на маски сразу вырос,
Все сошли с ума.

Вот и я в защитных целях
Закуплю их сто,
Ведь при сексе и в борделях
Их надеть — ничто.

Всё, не буду целоваться
Я ни с кем никак.
Буду сексом заниматься
Только в позе "рак".

Я не выйду из квартиры
В этот карантин.
Удалюсь от всех в эфиры
Интернет-рутин.

И в резиновой перчатке
Выйду я на скайп.
Поиграем с COVID в прятки
И заловим хайп!

Нет в мире лекарств полезней,
Чем ласки и секс с утра.
Лечу от любой болезни,
Я — лучшая медсестра.

Хворать запрещаю людям!
Бросайте таблетки пить!
Ложись на кушетку, будем
Друг друга скорей любить.

Повысятся ритмы сердца,
Взыграет от страсти кровь.
Давайте добавим перца!
Лекарство одно — любовь!

Муж мой уехал куда-то бродить,
Я и детей не успела родить...
Очень любила я ласки в ночи.
Ну а теперь: тут сиди и молчи.

Перед уходом мой муж изнемог,
Мне на лобок он повесил замок,
Чтобы никто мною не овладел,
А ключ с собою забрав, улетел.

С поясом верности этим живу,
Скоро себя от желаний взорву.
Хочется секса, ну как не крути,
Ты уж меня, благоверный, прости.

Я в мастерскую бегу, как на фронт,
Делают где для замочков ремонт.
Слёзно прошу мне оковы взломать,
Всё я готова за это отдать.

Мастер слегка удивившись, взломал
Мужа замок, и в обмен пожелал
Чтоб расплатилась натурою с ним...
Ну а что дальше — в секрете храним.

С любой неудачей справлюсь,
Не скрыть красоты за шторкой.
Я нравлюсь себе, я нравлюсь,
Смотрюсь в зеркала с восторгом.

Люблю совершенство лика,
Глаза, что мужчин сражают,
И губы, что как глубника
Красны, чувства выражают.

Фигура дана богини,
С походкой изящной кошки,
Люблю я носить бикини,
Показывать в мини ножки.

Мне нравится грудь большая,
Упругость её и нежность.
И облик мой довершая,
Люблю попу и промежность.

Желает меня безумно
Любой видящий мужчина.
Люблю флиртовать я шумно,
Под ласки и капучино.

Люби же меня, мой милый,
Цени секс со мной как чудо,
Тебе придаю я силы,
С тобою я вечно буду.

Спрятав лампу от Алладина,
Закурила с тоски Жасмин.
И зачем попросила джинна,
Муж чтоб стал лучшим из мужчин?

Алладин как на ней женился,
Очень редко её ласкал.
А теперь чудом изменился,
Сексом просто уж задолбал!

Не люблю большей частью порнуху,
Ту, которой забит интернет.
Возбуждаюсь я больше по слуху,
Но не чужд визуальный контент.

Мне не нравятся эксгибионисты,
Что выскакивают из кустов.
Но люблю, если парни-артисты
На подмостках стоят без трусов.

Восхищают тела культуристов,
Обожаю мужской я стриптиз,
Видеть в фильмах раздетых артистов,
У борцов — их в обтяжечку низ.

На спектакли балета ходила,
Чтобы лишний разок поглядеть
У танцоров как выглядит мило
Бугорок между ног — обалдеть!

Восхищали размеры на пляже
У мужчин их хозяйства в трусах...
Отношусь я однако как к лаже
К фоткам в личке, что шлёт мне Мусах.

Мой дом весь в цветах
Навроде музея,
В мужских я мечтах
Цветочная Фея!

Как пчёлки они
Ко мне прилетают.
Им только моргни,
Мой цвет опыляют.

А я к ним тянусь
Узорами розы.
Лишь только коснусь,
Дрожу как в морозы.

Люблю матыльков
Кружение рядом,
От их хоботков -
В экстазе с разрядом!

Ползите по мне,
Нектар мой вкусите!
В цветах и вине
Со мною тусите!

Я фея! Мой сад
Для вас, эльфы, принцы!
Живём для услад -
Вот это мой принцип!

Юной была, но грудаста при этом.
Помню, как ехала в поезде летом,
Лифчик сняла я, не парил чтоб грудь,
В маеечке тонкой сидела весь путь.
Думала я: "Ну а что тут такого?"
Но ощущаю вдруг взгляд молодого
Парня, сидящего рядом в купе
И понимаю: он с плотью в борьбе.
Смотрит на грудь он мою с интересом,
Только тайком и не взглядом повесы.
Я на минуту смутилась слегка,
Но показалась нескромность сладка...
Выставив грудь, я смотрела в окошко,
Где отражался парнишка немножко.
Видела я, что он был возбуждён,
В брючках спортивных его ожил слон,
Хобот которого кверху тянулся.
Мучился парень, весь, сидя, согнулся.
Вскоре сбежал он, видать, в туалет.
Потным вернулся, видать, был согрет.
Дальше ещё мною он любовался,
Ёрзал, пыхтел, курткою прикрывался.
Два или три раза вновь выбегал.
Бедненький мальчик, ну как он страдал!
Было прикольно. Поездку ту помню:
Стук электрички, погоду-жаровню.
Езжу без лифчика я и сейчас,
Только уж кайф не такой, как в тот раз...