Извини за вчерашние рассуждения, это я просто феминистских постов на вашем форуме начитался. Мужчинам туда противопоказано заходить.
Ты очень точно заметила: колготки – это вещь, принадлежащая нашему времени. А за чулками стоит история; это не столько вещь, сколько символ…
Мы просто часто не понимаем, что существуем в мире символов. Помнишь бородатый анекдот? Приходит первоходочник в камеру, за столом зеки играют в домино. «Здорово, козлы!» Получил по морде и рассуждает: «И че налетели как петухи?»
А что такое символ сексуальности?
Вот пример: у меня один знакомый долго работал в Африке. Я у него спросил, на что реагируют африканцы в сексуальном смысле. Ходят ведь все время голые, общаются между собой. Оказалось таким символом им служит уединение. Если девушка осталась наедине с мужчиной, это значит, что она готова ему отдаться. У мужика сразу прет эрекция «в полный рост».
Европейский чулок отлично играет ту же роль. Собственно, не сам чулок, а «stocking top», т.е. то место, где у него меняется цвет. А застежка – это вообще супер-табу. Ничего не поделаешь, «классика».
Если женщина надевает чулки, особенно full fashion, она начинает чувствовать себя символом. И если я это знаю, я тоже это чувствую. Но и она знает, что чувствую я. «Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она, чтоб посмотреть, не оглянулся ли я».
Колготки никакого «инструментария» не имеют, потому их и можно показывать европейцам как угодно высоко. Примерно, как Василий Иванович (Чапаев) писал роман. Начало: «Сели на коней, поехали в штаб. Цок-цок-цок-цок…». Середина: «Цок-цок-цок-цок…». Конец: «Цок-цок-цок-цок. Слезли с коней, приехали в штаб».
А фетиш – это всего лишь самодостаточный символ. Приобретенный в результате собственной практики. И поскольку наша практика сильно различалась, то у меня это может быть женская ножка в чулке, а у тебя та же ножка, но в колготке. «Ведь каждый правый имеет право, на то, что слева, и то, что справа».
Все, бензин кончился и надо заработать на пару чулок для жены.
Кстати об эстетике, тебе не приходилось посещать Роденовский зал в Эрмитаже?