Падает снег, падает снег - Тысячи белых ежат... А по дороге идет человек, И губы его дрожат.
Мороз под шагами хрустит, как соль, Лицо человека - обида и боль, В зрачках два черных тревожных флажка Выбросила тоска.
Измена? Мечты ли разбитой звон? Друг ли с подлой душой? Знает об этом только он Да кто-то еще другой.
Случись катастрофа, пожар, беда - Звонки тишину встревожат. У нас милиция есть всегда И "Скорая помощь" тоже.
А если просто: падает снег И тормоза не визжат, А если просто идет человек И губы его дрожат?
А если в глазах у него тоска - Два горьких черных флажка? Какие звонки и сигналы есть, Чтоб подали людям весть?!
И разве тут может в расчет идти Какой-то там этикет, Удобно иль нет к нему подойти, Знаком ты с ним или нет?
Падает снег, падает снег, По стеклам шуршит узорным. А сквозь метель идет человек, И снег ему кажется черным...
И если встретишь его в пути, Пусть вздрогнет в душе звонок, Рванись к нему сквозь людской поток. Останови! Подойди!
Тихий омут
И ещё очень близок Тальков.
К Виктору Цою.
Поэты не рождаются случайно, Они летят на Землю с высоты, Их жизнь окpyжена великой тайной, Хотя они откpыты и пpосты. Глаза таких божественных посланцев Всегда печальны и веpны мечте, И в хаосе пpоблем их дyши вечно светят тем Миpам, что заблyдились в темноте. Они yходят, выполнив заданье, Их отзывают высшие миpы, Hеведомые нашемy сознанью, По пpавилам космической игpы. Они yходят, не допев кyплета, Когда в их честь оpкестp игpает тyш: Актepы, мyзыканты и поэты - Целители yставших наших дyш. В лесах их песни птицы допевают, В полях для них цветы венки совьют, Они yходят вдаль, но никогда не yмиpают: И в песнях, и в стихах своих живyт. А может быть, сегодня или завтpа Уйдy и я таинственным гонцом Тyда, кyда yшeл, yшeл от нас внезапно Поэт и композитоp Виктоp Цой
Farenheit
Евтушенко Дорога в дождь — она не сладость. Дорога в дождь — она беда. И надо же — какая слякоть, какая долгая вода!
Все затемненно — поле, струи, и мост, и силуэт креста, и мокрое мерцанье сбруи, и всплески белые хвоста.
Еще недавно в чьем-то доме, куда под праздник занесло, я мандариновые дольки глотал непризнанно и зло.
Все оставляло злым, голодным — хозяйка пышная в песце и споры о романе модном и о приехавшем певце.
А нынче — поле с мокрой рожью, дорога, дед в дождевике, и тяжелы сырые вожжи в его медлительной руке.
Ему б в тепло, и дела мало! Ему бы водки да пивца! Не знает этого романа, не слышал этого певца.
ВОЛК-ОДИНОЧКА В такую погоду по городу только Бродить, отделившись от мира плащом. В такую погоду не выгонишь волка — Волк выбежит сам побродить под дождем.
Он волк-одиночка, он волк-недотрога, Тот самый, которого как ни корми — Все смотрит туда, где по темным дорогам Из вечера в вечер пылают огни.
Он волк мостовых и колодцев дворовых, Чугунных решеток и черных коней, Приникших к граниту закатов багровых И плавно плывущих в воде фонарей.
Его не настигнет любая погоня — Он мчится туда, где добыча его В каналах ночных так стремительно тонет, Что утро настанет — и нет ничего.
Глаза его — озера два пересохших — Все смотрят без устали в точку одну, Туда, где во мраке каналов заросших Безшумные тени струятся по дну.
Его не удержит ни сила, ни разум, Он волк-одиночка, он волк-людоед. Он мчит вопреки миражам и экстазам, Не ведая сам, это явь или бред.
Все прячутся дома в такую погоду, Захлопнуты двери, закрыто окно, Лишь волк-одиночка на черную воду Глядит и глядит, погружаясь на дно.
Глядит в эту бездну, не ведая страха, И рыщет всю ночь меж плывущих огней, К утру возвращаясь покорно на плаху Загубленных жизней, потерянных дней.
В такую погоду мучительно медлить И ждать, отделившись от мира дождем, Как волк-одиночка, обегав всю землю, Вернется с добычей под мокрым плащом.
Laila
Очень люблю Константина Бальмонта
Аfina
Федор Тютчев "Цицерон"
Оратор римский говорил Средь бурь гражданских и тревоги, "Я поздно встал и на дороге Застигнут ночью Рима был", Так., но прощаясь с вечной славой С Капитолийской высоты Во всем величье видел ты Закат ее звезды кровавой.
Счастлив, кто посетил сей мир В его минуты роковые, Его призвали всеблагие, Как собеседника на пир, Он их высоких зрелищ зритель, Он в их совет допущен был И заживо, как небожитель, Из чаши их бессмертье пил.
Format C
Я слабо разбираюсь в поэзии и поэтому, наверно, произведения этого жанра мне редко доставляют наслаждение - можно по пальцам пересчитать то что запомнилось (отдельные стихи отдельных авторов, а порой только настроение, которое передал автор): - ритмика и неординарные словесные пассажи Маяковского и Хлебникова - отдельные строчки Блока "Ночь. Улица. Фонарь...", "В дюнах"... Кстати, "В дюнах" и есть, пожалуй, мое любимое произведение, приходившее на ум в самых неожиданных ситуациях, усиливая то ностальгию, то восторг, то любопытство. -- "...Так думал я, блуждая по границе Финляндии, вникая в темный говор Небритых и зеленоглазых финнов. Стояла тишина. И у платформы Готовый поезд разводил пары. И русская таможенная стража Лениво отдыхала на песчаном Обрыве, где кончалось полотно. Так открывалась новая страна - И русский бесприютный храм глядел В чужую, незнакомую страну.
Так думал я. И вот она пришла И встала на откосе. Были рыжи Ее глаза от солнца и песка. И волосы, смолистые как сосны, В отливах синих падали на плечи. Пришла. Скрестила свой звериный взгляд С моим звериным взглядом. Засмеялась Высоким смехом. Бросила в меня Пучок травы и золотую горсть Песку. Потом - вскочила И, прыгая, помчалась под откос..."
Это сообщение отредактировал Format C - 14-06-2006 - 23:36
Dracula_2000
Александр Беляков
* * * Меня в осаде держит мир. Я сатанею от засад. В моем сартире – рэкетир. В моей постели – депутат.
Горит на кухне самолет, А в голове давным-давно Цыпленок жаренный клюет Рациональное зерно.
– Гляди, пехота, веселей! – Мой генерал, но я устал В навозной куче новостей Искать магический кристалл.
Одна лишь ночь со мной нежна, Царица молчаливых дам, Но белым шита тишина И скоро затрещит по швам.
Дневные призраки, гурьбой Ввалившись, встанут по углам, И юркнет бедный домовой В газетный хлам.
Farenheit
Совсем неожиданно мне всё больше нравиться Евтушенко. УХОДЯТ МАТЕРИ
Уходят наши матери от нас, уходят потихонечку, на цыпочках, а мы спокойно спим, едой насытившись, не замечая этот страшный час. Уходят матери от нас не сразу, нет — нам это только кажется, что сразу. Они уходят медленно и странно шагами маленькими по ступеням лет. Вдруг спохватившись нервно в кой-то год, им отмечаем шумно дни рожденья, но это запоздалое раденье ни их, ни наши души не спасет. Все удаляются они, все удаляются. К ним тянемся, очнувшись ото сна, но руки вдруг о воздух ударяются — в нем выросла стеклянная стена! Мы опоздали. Пробил страшный час. Глядим мы со слезами потаенными, как тихими суровыми колоннами уходят наши матери от нас...
Dracula_2000
Вадим Забабашкин
Монолог мужа
Любовь перерастает в «Дружбу» – Бензомоторную пилу. Я говорю себе: – Неужто Мы с ней встречались на углу
у магазина «Хозтовары», Чтобы потом идти в кино, И пели на душе фанфары, Которые молчат давно?..
Неужто я когда-то рвался К ней, словно шарик в небеса, И на скамейке целовался Без перерыва три часа?..
Зачем мне вспомнились некстати Ее полупальто, берет?.. Ведь двадцать лет она в халате, Которому износа нет!
И – занят я ремонтом или Сижу с газетой – все равно, – Как заводная пилит, пилит... А я ведь муж, а не бревно!
По улицам гуляют пары, Как мы гулял до поры. А в магазине «Хозтовары» Продаются топоры...
Монолог жены
Не скажу, что отхватила Я у жизни крупный куш: Только слово, что квартира, Лишь название, что муж.
Однокомнатная клетка, – Оглядишь и вздрогнешь вдруг: Стол, кровать да табуретка, А на ней сидит супруг.
Всем хорош: не алкоголик И не курит, домосед... У меня не муж, а кролик – То ли есть он, то ли нет.
Купит хлеба и кефира, Выбьет все половики. Ну и выбрала кумира – Это ж сдохнешь от тоски!
Заорал бы он, что есть мочи, Всю вселенную браня, Заявился бы средь ночи: – Принимай, жена, меня!
Нет, сидит на табурете Весь в газете, в курсе всех Происшествий на планете. Ну не муж, а смех и грех!
Аfina
Последний стих, наверно, автобиография автора?
Dracula_2000
Вопрос похож на риторический . Ещё такая вот поэзия:
Владимир Маяковский
Гимн обеду Слава вам, идущие обедать миллионы! И уже успевшие наесться тысячи! Выдумавшие каши, бифштексы, бульоны и тысячи блюдищ всяческой пищи.
Если ударами ядр тысячи Реймсов разбить удалось бы – по-прежнему будут ножки у пулярд, и дышать по-прежнему будет ростбиф!
Желудок в панаме! Тебя ль заразят величием смерти для новой эры?! Желудку ничем болеть нельзя, кроме аппендицита и холеры!
Пусть в сале совсем потонут зрачки – все равно их зря отец твой выделал; на слепую кишку хоть надень очки, кишка все равно ничего б не видела.
Ты так не хуже! Наоборот, если б рот один, без глаз, без затылка – сразу могла б поместиться в рот целая фаршированная тыква.
Лежи спокойно, безглазый, безухий, с куском пирога в руке, а дети твои у тебя на брюхе будут играть в крокет.
Спи, не тревожась картиной крови и тем, что пожаром мир опоясан, – молоком богаты силы коровьи, и безмерно богатство бычьего мяса.
Если взрежется последняя шея бычья и злак последний с камня серого, ты, верный раб твоего обычая, из звезд сфабрикуешь консервы.
А если умрешь от котлет и бульонов, на памятнике прикажем высечь: «Из стольких-то и стольких-то котлет миллионов – твоих четыреста тысяч».
Аfina
У Маяковского всегда были такие вот необычные стихи. Раньше мне он не нравился. А последние 2 года я в корне изменила свое мнение.
Dracula_2000
Я тоже не очень его любил лет в 14-15. Сейчас, действительно, произошли изменения.
Аfina
Видимо, мы совершенствуемся в душе. Меняются взгляды на жизнь. И на творчество.
Dracula_2000
Вот ещё замечательная поэзия:
Владимир Маяковский
Сказка о красной шапочке
Жил да был на свете кадет. В красную шапочку кадет был одет.
Кроме этой шапочки, доставшейся кадету, ни черта в нем красного не было и нету.
Услышит кадет – революция где-то, шапочка сейчас же на голове кадета.
Жили припеваючи за кадетом кадет, и отец кадета, и кадетов дед.
Поднялся однажды пребольшущий ветер, в клочья шапчонку изорвал на кадете.
И остался он черный. А видевшие это волки революции сцапали кадета.
Известно, какая у волков диета. Вместе с манжетами сожрали кадета.
Когда будете делать политику, дети, не забудьте сказочку об этом кадете.
Dracula_2000
Эдуард Успенский
Песня Бабы-Яги – Про Бабу-Ягу Говорят очень глупо: Нога костяная, Метелка да ступа. И руки кривые, И зубы торчком, И нос очень длинный И загнут крючком.
Я облик сложившийся Быстро разрушу: Прошу заглянуть В мою чистую душу. И там вы такие откроете дали, Каких никогда и нигде Не видали. В душе я добра, Хороша, справедлива... Не так чтобы очень, Но все же красива. И в каждом я только Хорошее вижу, Я даже козявку В душе не обижу. Но если внутри я добра И прекрасна, То сверху, снаружи, Хитра и опасна. Я в жизни любого из вас Одолею, А то и убью... Но в душе пожалею...
Мело, мело по всей земле Во все пределы. Свеча горела на столе, Свеча горела. Как летом роем мошкара Летит на пламя, Слетались хлопья со двора К оконной раме. Метель лепила на стекле Кружки и стрелы. Свеча горела на столе, Свеча горела. На озаренный потолок Ложились тени, Скрещенья рук, скрещенья ног, Судьбы скрещенья. И падали два башмачка Со стуком на пол, И воск слезами с ночника На платье капал. И все терялось в снежной мгле Седой и белой. Свеча горела на столе, Свеча горела. На свечку дуло из угла, И жар соблазна Вздымал, как ангел, два крыла Крестообразно. Мело весь месяц в декабре, И то и дело Свеча горела на столе, Свеча горела.
kisus
И еще одно к сожалению не знаю автора, надеюсь форумчанам понравится, почти про нас.
На расстоянии глухого телефона, На протяжении последнего отсчета, На тонкой ноте еле слышимого стона Два человека - в состоянии полета.
Два человека в состоянии паденья, Друг к другу тянутся во тьме киносеансов Безумных снов, и только сила притяженья Их души скручивает в нить ночного танца.
Два человека по две стороны от жизни Бросают строчки в пересоленные воды Двух океанов, а губами ловят брызги, А может слезы волн, оксида водорода.
Два человека в виртуальном исступленьи Татуируют пальцы нежными словами. Удержит связь любовных фраз совокупленье, Когда б на станциях каналы разорвались.
Двум пилигримам две вечерние иконы Мерцают ликами полуночных экранов. Два человека нарушая все законы Плывут друг к другу в электронных океанах
simens
Мне нравятся многие поэты и поэтессы, нет смысла их перечислять, но мне всё же больше всех нравится Пушкин. Когда читаю его стихи, плакать хочется
=FaceLeSs=
Из поэтов мои любимые А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, С. Есенин, взахлеб читал их когда учился в школе, читаю и сейчас для душевного равновесия
Мне осталась одна забава, Пальцы в рот да веселый свист, Прокатилась дурная слава, Что похабник я и скандалист
Ах какая смешная потеря! Много в жизни смешных потерь, Стыдно мне, что я в бога не верил Горько мне, что не верю теперь.... ------------------------------------------ С. ЕСЕНИН
Это сообщение отредактировал dima30 - 01-07-2006 - 23:59
Semicat
А мне пожалуй нравится Шарль Бодлер
Для отрока,в ночи глядящего эстампы, За каждым валом-даль,за каждой далью-вал. Как этот мир велик в лучах рабочей лампы! Ах,в памяти очах-как бесконечно мал!
В один ненастный день,в тоске нечеловечьей, Не вынеся тягот,под скрежет якорей, Мы всходим на корабль,и происходит встреча Безмерности мечты с предельностью морей.
Что нас толкает в путь? Тех-ненависть к отчизне, Тех-скука очага,еще иных- в тени Цирцеиных ресниц оставивших полжизни- Надежда отстоять оставшиеся дни.
В Цирцеиных садах,дабы не стать скотами, Плывут,плывут,плывут в оцепененье чувств Пока ожоги льдов и солнц отвесных пламя Не вытравят следов волшебницыных уст.
Но истые плавцы-те,что плывут без цели: Плывущие,чтоб плыть! Глотатели широт, Что каждую зарю справляют новоселье И даже в смертный час еще твердят:-Вперед!
На облако взгляни: вот облик их желаний! Как отроку-любовь,как рекруту-картечь, Так край желанен им, которому названья Доселе не нашла еще людская речь.
Semicat
А из русских поэтов Николай Гумилев
Созидающий башню сорвется, Будет страшен стремительный лет, И на дне мирового колодца, Он безумье свое проклянет.
Разрушающий будет раздавлен, Опрокинут обломками плит, И,Всевидящим Богом оставлен, Он о муке своей возопит.
А ушедший в ночные пещеры Или к заводям тихой реки Повстречает свирепой пантеры Наводящие ужас зрачки.
Не спасешся от доли кровавой, Что земным предназначила твердь. Но молчи: несравненное право- Самому выбирать свою смерть.
Марусик
Надеюсь не обижу высокое собрание именем Губермана... мне он просто помогает жить :) Зря, когда мы близких судим, суд безжалостен и лих: надо жить, прощая людям наше мнение о них
На высокие наши стремления, на душевные наши нюансы, на туманные духа томления - очень грубо влияют финансы
Хочу богатством насладиться не для покоя и приятства, а чтобы лично убедиться, что нету счастья от богатства
В беседе с дамой много проще воспринимать её на ощупь.
Про подлинно серьезные утраты жалеть имеют право лишь кастраты..
и так далее 4 или уже 5? томов
Это сообщение отредактировал Марусик - 03-07-2006 - 08:28
Аfina
Какое-то стихотворение странное... Четверостишия читаю, запинаясь, нет плавного потока стихотворения. смыл тоже какой-то, хм...
Аfina
И снова Федор Тютчев:
Предопределение
Лювовь, любовь - гласит преданье - Союз души с душой родной - Их съединенье, сочетанье, И роковое их слиянье, И...поединок роковой...
И чем одно из них нежнее В борьбе неравной двух сердец, Тем неизбежней и вернее, Любя, страдая, грустно млея, Оно изноет, наконец...
Марусик
Извините свалила все стихи поэта в одну кучу. Губерман пишет четверостишия! Они известны в народе под названием Гарики... В них пожалуй мало лирики, а скорее вытяжка чувств и мыслей - коротко и ясно
Аfina
Ну извини, что оскорбила твои вкусы! первое впечатление обманчиво!
Dracula_2000
Извините, у меня сейчас вот такое настроение:
РАСПЯТИЕ
Не рыдай Мене, Мати, во гробе зрящи. 1
Хор ангелов великий час восславил, И небеса расплавились в огне. Отцу сказал: <<Почто Меня оставил!>> А Матери: <<О, не рыдай Мене...>>
2
Магдалина билась и рыдала, Ученик любимый каменел, А туда, где молча Мать стояла, Так никто взглянуть и не посмел.
Моё любимое стихотворение одного широкоизвестного в узких кругах поэта:
Позвольте мне коснуться Ваших рук По нежной коже от запястья до предплечья. Позвольте разогнать всех Ваших слуг, Для Вас сгореть искуственною свечью.
Позвольте мне остаться навсегда Для Вас шутом, поэтом и паяцем. Позвольте мне надеяться на "Да"! Не дергать мозг изысканным эрзацем.
Позвольте мне, позвольте, ну прошу Познать все тайны духа, ну и тела. Позвольте мне остаться, я молю В постели Вашей, ведь пока не просветлело.
Позвольте мне остаться до утра И взглядом есть изгибы Вашей плоти. Позвольте мне исчезнуть навсегда И никогда не вспомнить наши ночи.
Позвольте мне впитать всю Вашу боль, Все страхи, горести, невзгоды, невезенье. Позвольте мне слизнуть с ладони соль. Рассыплется в пылу соединенья.
Позвольте мне забрать весь хлам с собой, Оставить Вам на память свои тени. Позвольте мне вернуться к Вам домой, И в покаянье преклонить колени.
И ещё одно, уже, правда другого поэта, точнее поэтессы: Я люблю тебя белой краской по жизни размазать пурпурным по щекам чувством отхлестать серебряным смехом играя окутать и золотистым поцелуем боль унять опять