Лев Николаевич Толстой, будучи в преклонном возрасте, начал писать воспитательные книжки для юношества, в которых осуждал "грех" секса и рекомендовал сохранять девственность. Разумные люди замечали ему: "так ведь ежели все "грешить" перестанут, человечество-то вымрет..." А почем вы знаете, в чем заключается высший смысл существования человечества? - отвечал им Лев Николаевич - может быть после того, как оно избавится от греха, оно и выполнит предначертанное! С Ориентальной философией он был знаком и даже комментарии свои оставил к Лао Цзы.
Только вот ведь какая штука получается: осознание чего бы то ни было, не подкрепленное механизмом его воплощения в реальность, ничего не стоит. Замечательно описал этот факт Дюма в Сорока Пяти:
- И ты говоришь, что пахло вином?
- От Борроме - нет, от монахов - как из бочки, да к тому же они были
словно раки вареные. Я сказал об этом Борроме.
- Молодец!
- Да, я-то не дремлю!
- Что же он ответил?
- Подожди, это очень тонкое дело.
- Вполне верю.
- Он ответил, что сильная охота к чему-либо может производить действие,
подобное удовлетворению.
- Ого! - сказал Шико. - И правда, дело, как ты сказал, очень тонкое,
черти полосатые! Твой Борроме парень с башкой. Теперь меня не удивляет,
что у него такие тонкие губы и такой острый нос. И его объяснение тебя
убедило?
- Вполне. Ты и сам убедишься. Но подойди-ка поближе, у меня голова
кружится, когда я встаю.
Шико подошел.
Горанфло сложил свою огромную руку трубкой и приложил ее к уху Шико.
- Подожди, я все объясню. Вы помните дни нашей юности, Шико?
- Помню.
- Дни, когда кровь у нас была горяча?.. Когда нескромные желания?..
- Аббат, аббат! - с упреком произнес целомудренный Шико.
- Это слова Борроме, и я утверждаю, что он прав. Не происходило ли
тогда с нами нечто подобное? Разве сильная охота не давала нам тогда
иллюзии удовлетворения?
Шико разразился таким хохотом, что стол со всеми расставленными на нем
бутылками заходил ходуном, словно палуба корабля.
- Замечательно, замечательно, - сказал он. - Надо мне поучиться у брата
Борроме, и когда он просветит меня своими теориями, я попрошу у вас,
достопочтенный, об одной милости.
- И ваше желание будет исполнено, как все, что вы попросите у своего
друга. Но скажите, что же это за милость?
- Вы поручите мне одну неделю ведать в вашем монастыре хозяйством.
- А что вы будете делать в течение этой недели?
- Я испытаю теорию брата Борроме на нем самом. Я велю подать ему пустое
блюдо и пустой стакан и скажу; "Соберите все силы своего голода и своей
жажды и пожелайте индейку с шампиньонами и бутылку шамбертена. Но
берегитесь, дорогой философ, - как бы вам не опьянеть от этого шамбертена
и не заболеть несварением желудка от этой индейки".
- Значит, - сказал Горанфло, - ты не веришь в воздействие сильной
охоты, язычник ты этакий?
- Ладно, ладно! Я верю в то, во что верю. Но довольно с нас теорий.
ХХХХХХХХХХ
Если тем не менее ты видишь какие-либо реальные механизмы воплощения этой СОЗНАТЕЛЬНОЙ эволюции в жизнь, опиши их пожалуйства в футурологическом прогнозе: вдруг удастся воспользоваться твоими рекомендациями.