отрывок из другой части марлезонского балета о женщинах
..........................
И вдруг портьера распахнулась,
И он ЕЕ увидел вдруг...
Она Орлову улыбнулась;
- Орлов? Ну здравствуйте, мой друг!
Гвардеец мигом на колени
Пред государыней упал:
- По высочайшему веленью,
Царица, к вам я прискакал.
Казнить иль миловать велите!
Пред вами ваш слуга и раб...
Она лакеям: - Уходите!
Потом ему: - Да, я могла б
Тебя нещадно наказать,
Но я совсем не так злорадна.
Мне хочется тебя ласкать –
Так ласка мне твоя приятна!
Дай руку и иди за мною
И не изволь, мой друг, робеть,
Коль хочешь ты своей женою
Меня на эту ночь иметь.
Он ощутил вдруг трепетанье,
Блеск глаз ее, огонь ланит...
Язык его прилип к гортани,
Невнятно Гриша говорит:
- Ваше Величество, не смею
Поверить я своим ушам!
К престолу преданность имею.
За вас и жизнь, и честь отдам!
Она смеется, увлекая
Его с собою в будуар,
И быстро мантию сменяет
На белый пышный пеньюар.
Царица, будучи кокоткой,
Прекрасно знала к сердцу ход.
К алькову царственной походкой
Она его, смеясь, ведет.
Вот он с царицей - у алькова
Стоит подавлен, потрясен.
Не ждал он случая такого.
Уж не с похмелья ль этот сон?
Она ж, полна любовной муки
И лихорадочно дыша.
Ему растегивает брюки...
В нем еле теплится душа.
Снимите, черт возьми, лосины!
Ну что стоишь ты, словно пень?!
Орлов дрожит, как лист осины,
Совсем безрукий, как тюлень.
Хоть наш герой и полон страху,
Сильнее страха юный пыл.
Спустила Катя с плеч рубаху –
И в изумленьи он застыл...
И молодое тело, плечи,
Ее упругий пышный бюст,
Меж ног кудрявый ее куст
Сразили Гришу, как картечью.
Исчезнул страх. Застежки, пряжки
Остервенело Гриша рвет.
И ослепительные ляжки
Голодным взором так и жрет.
Звук поцелуев оглашает
ЕЕ роскошный будуар.
Орлов елдак свой вынимает
В груди горит желанья жар.
Его царица упреждает
И, нежной ручкой член держа,
Раздвинув ноги, направляет
Его в свою пи-пи, дрожа.
И, навевая страсти чары,
Моей возлюбленной чете,
У изголовья милой пары
Амур кружился в высоте.
Амур! Амур! Немой свидетель
Неописуемых картин,
Скажи, не ты ли сцены эти
Нам навеваешь? - Ты один!
У всех племен, у всех народов
Любви поэзия одна.
И для красавцев и уродов
Она понятна и родна.
Перед амуром нет различий,
Ни этикета, ни приличий,
Чинов и рангов - все равны!
©