Это не легенда. Ниже кусок статьи:
...
В последние дни, по словам Полины, он уже общался с иным миром. Видел и слышал то, чего не видели другие, причем это не было бредом - он был в ясном сознании. Несколько раз видел что-то темное, что его пугало - "Пэм, разгони их". Полина читала молитвы, Евангелие - они исчезали. В ночь на 21 августа он сказал ей: "Пэм, я пошел...", повторил несколько раз "я пошел", "я ухожу..." - до этого он еще никогда не говорил о приближении смерти. "Ты что, как же мы с Денькой без тебя?!" В ответ -"ничего, на вас огня хватит". Они прощались, а потом она сказала ему: "Давай молиться, чтобы Господь исцелил тебя. Вот увидишь, сейчас мы помолимся, а завтра этой болезни не будет". Он попытался приподняться, и они молились вместе... (В предыдущую ночь он сам сказал "давай помолимся", только не жене, а матери, Майе Степановне, дежурившей у его постели.) Огромный труд для него представляло осенить себя крестным знамением: он уже почти не владел руками.
Днем он лежал на раскладушке во дворе подмосковной дачи родственников. Был безветренный солнечный день. В 6:25 вечера непонятно откуда очень резкий порыв ветра. В секунду этого порыва ветра он поднял глаза к небу, и больше не закрыл их. Сердце остановилось.
"Значит, он победил..." Может быть, эта безболезненная, спокойная смерть - знамение милости Божией? " Христианския кончины живота нашего, безболезненны., непостыдны, мирны, и доброго ответа на страшнем судищи Христово просим...": мирная смерть - дар Божий, о котором мы, молимся на каждой службе. Но нам неведом суд Божий, и мы молимся о каждом ушедшем христианине. И мы, просим всех, кто сочтет возможным, молиться о упокоении раба Божиего Фомы.
Место Вени Дркина в истории отечественного рока еще будет определено. Будут издаваться его записи, появятся еще - не хочу прогнозировать, какого порядка число - его поклонники. Важно, чтобы он был для них не просто любимым автором - чтобы, пройденный им путь был осмыслен ими, и это осмысление послужило бы. помощью каждому найти собственный путь к Богу.
Священник Димитрий СТРУЕВ,
Спаси, Господи, рабу Твою Пелагию (именно так зовут Полину Литвинову в крещении) - если бы не ее доверие, ее помощь, этой статьи, конечно, не было бы. Пелагию - и чадо ее Дионисия...
ВМЕСТО ПОСТСКРИПТУМА:
ПОЛИНА ЛИТВИНОВА: Мне сложно говорить о том, что происходило. Словами невозможно это передать. Этот отрезок жизни - последние полгода - сопоставим по значимости со всей остальной его жизнью. Я знаю, что все люди, которые были рядом с моим мужем в больнице и на даче, где он умирал, очень много для себя вынесли из этого... Друзья, врачи, больные поражались его мужеству и силе духа. Еще за несколько месяцев до смерти нам говорили, что надежды нет, что он уже умирает. Такое происходило не раз. Но он выкарабкивался, он боролся до конца. Страдания, муки, которые он переносил, трудно представить. Но Дрантя не только ни разу не пожаловался и не дал нам понять, как ему тяжело - наоборот, он поддерживал нас, переживал и заботился о нашем самочувствии. Его сила воли, его помощь давали нам силы и надежду.
О. Димитрий: Помнишь, ты мне сказала, что именно в последние месяцы он стал по-настоящему любить людей?
Полина: Скорее, любил он всегда, но только в последние месяцы это явно стало видно. Незадолго до смерти он сказал мне, что очень любит всех. И сказал это так, что было ясно, что это не просто слова. И он имел в виду не только близких - эти слова предназначались всему миру. Дыр очень многое унес с собой, но осталась любовь. Она помогает мне жить.
О. Димитрий: Ты могла бы что-нибудь сказать о том, как его приход к вере отразился на твоем духовном пути?
Полина: Ты знаешь, это все слишком лично... Да и, наверное, об этом еще рано говорить...
Опубликовано в:
"ФОМА. Православный журнал для сомневающихся", №1(9), 2000.
e-mail: [email protected]