Любимые стихи

С детства люблю этот стишок

Оказывается оказывается
Солнце не сразу показывается.
А сначала высунет краешек
И осветит мааленький камешек.
А потом высоокую гору
Только все мы спим в эту пору.

Всегда найдется женская рука,
Чтобы она, прохладна и легка,
Жалея и немножечко любя,
Как брата, успокоила тебя.

Всегда найдется женское плечо,
Чтобы в него дышал ты горячо,
Припав к нему беспутной головой,
Ему доверив сон мятежный свой.

Всегда найдутся женские глаза,
Чтобы они, всю боль твою глуша,
А если и не всю, то часть ее,
Увидели страдание твое.

Но есть такая женская рука,
Которая особенно сладка,
Когда она измученного лба
Касается, как вечность и судьба.

Но есть такое женское плечо,
Которое неведомо за что
Не на ночь, а навек тебе дано,
И это понял ты давным-давно.

Но есть такие женские глаза,
Которые глядят всегда грустя,
И это до последних твоих дней
Глаза любви и совести твоей.

А ты живешь себе же вопреки,
И мало тебе только той руки,
Того плеча и тех печальных глаз...
Ты предавал их в жизни столько раз!

И вот оно - возмездие - настает.
"Предатель!"- дождь тебя наотмашь бьет.
"Предатель!"- ветки хлещут по лицу.
"Предатель!"- эхо слышится в лесу.

Ты мечешься, ты мучишься, грустишь.
Ты сам себе все это не простишь.
И только та прозрачная рука
Простит, хотя обида и тяжка,

И только то усталое плечо
Простит сейчас, да и простит еще,
И только те печальные глаза
Простят все то, чего прощать нельзя...

Уж лучше грешным быть, чем грешным слыть.
Напраслина страшнее обличенья.
И гибнет радость, коль ее судить
Должно не наше, а чужое мненье.

Как может взгляд чужих порочных глаз
Щадить во мне игру горячей крови?
Пусть грешен я, но не грешнее вас,
Мои шпионы, мастера злословья.

Я - это я, а вы грехи мои
По своему равняете примеру.
Но, может быть, я прям, а у судьи
Неправого в руках кривая мера,

И видит он в любом из ближних ложь,
Поскольку ближний на него похож!

Шекспир в переводе Маршака

Лежали в больнице в палате одной
Два тяжко больных человека.
Один у окошка лежал, а другой –
У двери, где не было света.
Один постоянно в окошко глядел,
Другой - лишь на краску дверную,
И тот, что у двери, узнать захотел,
Про жизнь за окошком другую.

С готовностью первый больной рассказал,
Что видно ему из окошка:
- Там тихая речка, дощатый причал,
И ходит по берегу кошка.
По синему небу плывут облака,
Причудливые, как зверушки,
Сидят на причале там два рыбака,
И с внуком гуляет старушка.

И так каждый день - то про сказочный лес
Рассказывал, то про влюблённых…
Другой же сосед перестал даже есть,
Считая себя обделённым.
Он мучился злобой, и зависть росла,
Его постепенно съедая,
Не мог он понять, почему же была
Тут несправедливость такая.

Однажды сосед у окна занемог,
Что не было сил разогнуться,
Он стал задыхаться и даже не мог
До кнопки своей дотянуться.
У двери сосед мог на кнопку нажать
И вызвать сестру милосердия,
Но он не нажал, а остался лежать,
Глаза закрывая усердно.

Наутро сестра милосердия пришла
Постель поменять за покойным,
Сосед попросил, и она помогла
Занять эту самую койку.
Когда ж он в окно, наконец, посмотрел, -
На шее задёргалась вена:
Увидел он вместо того, что хотел, -
Глухую высокую стену.

Он был потрясён и сестре рассказал,
Про тихую чистую речку,
Про сказочный лес, про дощатый причал
И небо в кудрявых овечках…
-Ах, если б он видел, - сказала сестра, -
Всю жизнь он слепым оставался.
- Зачем же тогда?..- тут больной прошептал.
- Да он вас утешить старался…

Не ангел я, и не святая,
И будто нрав крутой чуток.
Зато повсюду поспевая,
Найду для каждого часок.

Я просто женщина, что в спешке
Шумит, и погрустит за двух.
И может с кем-то, на крылечке,
Расплакаться на пару вслух.

Я – повар, медик и учитель,
Как помощь скорая подчас.
Проступков строгий я ценитель
И часто я – душевный врач.

Я просто мама,
Несу тепло уж много лет.
И просто женщина такая –
Заботой сберегу от бед.

Я просто женщина, и таю,
Приняв букет живых цветов.
Старея, всё ещё краснею,
От нежных и любезных слов.

Знакомство... Встреча... Секс... А что потом?
Потом... вы возвращаетесь в свой дом...
Невинное лицо... Пакет с едой.
И мило шепчете "единственной": Я - ТВОЙ!

Она же вам и ужин, и постель,
И нежное: "Ждала я целый день!",
И тапочки с газетой, и футбол,
И всяко-разно мечет вам на стол...
Щебечет что-то... Вдруг, звонок простой...

Вам SMS пришло. И вы, босой,
Идёте на балкон и там в тиши
Читаете о том, как хороши
Сегодня были Вы - прям обалдеть!,
Как было СУПЕР! Столько раз успеть
За малое количество минут...
За время то, пока Вас дома ждут!

И всё бы хорошо... Но... ё-моё...
В руках-то телефон... не ваш... Её.

Соберу я в букеты красивых и сильных мужчин,
Подготовлю к продаже сердца, волю, разум, и чувства,
Разложу упаковку и выстрою ряд из корзин...
Икебану собрать из мужчин - есть большое искусство!!!
Я красивым в букеты добавлю хмельного вина,
И по капле у них заберу молодую беспечность.
Чтобы в страсти сгорели их души, отдам им сполна
Ласку, нежность, терпение и человечность.
Сильных я упакую в корзины из розовых снов,
Чтоб в реальность мечты и желанья могли воплощаться,
Завяжу узелками красивые фразы из слов,
Чтобы в небо, как птицы, они не смогли бы подняться.
Я в букеты добавлю щемящее чувство тоски,
Той, что сердце моё разрывала на части когда-то,
Чтоб сердца разделить их на крошечные куски,
И продать все букеты, такая вот будет расплата!

С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь,
Всей кровью прорастайте в них.
И каждый раз на век прощайтесь,
И каждый раз на век прощайтесь,
И каждый раз на век прощайтесь,
Когда уходите на миг!

Не привыкайте...(Э.Асадов)

"Не привыкайте никогда к любви!
Не соглашайтесь, как бы ни устали,
Чтоб замолчали ваши соловьи
И чтоб цветы прекрасные увяли.

И, главное, не верьте никогда,
Что будто всё проходит и уходит.
Да, звёзды меркнут, но одна звезда
По имени Любовь всегда-всегда
Обязана гореть на небосводе!

Не привыкайте никогда к любви,
Разменивая счастье на привычки,
Словно костёр на крохотные спички,
Не мелочись, а яростно живи!

Не привыкайте никогда к губам,
Что будто бы вам издавна знакомы,
Как не привыкнешь к солнцу и ветрам
Иль ливню средь грохочущего грома!

Да, в мелких чувствах можно вновь и вновь
Встречать, терять и снова возвращаться,
Но если вдруг вам выпала любовь,
Привыкнуть к ней - как обесцветить кровь
Иль до копейки разом проиграться!

Не привыкайте к счастью никогда!
Напротив, светлым озарясь гореньем,
Смотрите на любовь свою всегда
С живым и постоянным удивленьем.

Алмаз не подчиняется годам
И никогда не обратится в малость.
Дивитесь же всегда тому, что вам
Заслужено иль нет - судить не нам,
Но счастье в мире всё-таки досталось!

И, чтоб любви не таяла звезда,
Исполнитесь возвышенным искусством:
Не позволяйте выдыхаться чувствам,
Не привыкайте к счастью никогда"

Ю. Друнина

Нынче в наших горах синева,
Нынче серое небо в столице.
И кружится моя голова —
А твоя голова не кружится?

Я не шлю телеграммы в Москву,
Не пленяю сияющим Крымом,
Я приехать тебя не зову —
Приезжают без зова к любимым...

В. Высоцкий

"Я не люблю"

Я не люблю фатального исхода.
От жизни никогда не устаю.
Я не люблю любое время года,
Когда веселых песен не пою.

Я не люблю открытого цинизма,
В восторженность не верю, и еще,
Когда чужой мои читает письма,
Заглядывая мне через плечо.

Я не люблю, когда наполовину
Или когда прервали разговор.
Я не люблю, когда стреляют в спину,
Я также против выстрелов в упор.

Я ненавижу сплетни в виде версий,
Червей сомненья, почестей иглу,
Или, когда все время против шерсти,
Или, когда железом по стеклу.

Я не люблю уверенности сытой,
Уж лучше пусть откажут тормоза!
Досадно мне, что слово "честь" забыто,
И что в чести наветы за глаза.

Когда я вижу сломанные крылья,
Нет жалости во мне и неспроста -
Я не люблю насилье и бессилье,
Вот только жаль распятого Христа.

Я не люблю себя, когда я трушу,
Досадно мне, когда невинных бьют,
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более, когда в нее плюют.

Я не люблю манежи и арены,
На них мильон меняют по рублю,
Пусть впереди большие перемены,
Я это никогда не полюблю.

Я люблю очень стихи моего земляка Сергея Есенина.
Вот так культурно выпить и спеть по его стихам.

"Снова пьют здесь, дерутся и плачут,
Под гармоники желтую грусть,
Проклинают свои неудачи,
Вспоминают Московскую Русь.

И я сам, опустясь головою,
Заливаю глаза вином,
Чтоб не видеть лица рокового,
Чтоб подкмать хоть миг об ином.

Ах, сегодня так весело россам,
Самогонного спирта - река,
Гармонист с провалившимся носом
Им про Волгу поет и про Чека.

Что-то злое во взорах безумных,
Непокорное в дерзских речах.
Халко им тех доверчивых, юных,
кто сгуюил свою жизнь сгоряча.

Где ж вы те, что ушли далече,
Ярко ль светят вам наши лучи?
Гармонист спиртом сифилис лечит,
Что в киргизских степях получил.

Да, таких не подмять, не рассеять,
Безшабашность им гнилью дана,
Эх Рассея моя, Рас... сея,
Азиатская сторона."

Все начинается с любви...
Твердят:
"Вначале
было
слово..."
А я провозглашаю снова:
Все начинается
с любви!..

Все начинается с любви:
и озаренье,
и работа,
глаза цветов,
глаза ребенка --
все начинается с любви.

Все начинается с любви,
С любви!
Я это точно знаю.
Все,
даже ненависть --
родная
и вечная
сестра любви.

Все начинается с любви:
мечта и страх,
вино и порох.
Трагедия,
тоска
и подвиг --
все начинается с любви...

Весна шепнет тебе:
"Живи..."
И ты от шепота качнешься.
И выпрямишься.
И начнешься.
Все начинается с любви!

РОБЕРТ РОЖДЕСТВЕНСКИЙ

«Листва багряная — осенние цветы.
Не те, что продают на перекрестках,
не те, что по утрам срываешь ты
спокойно, не задумываясь, просто.
Их пеленой прикрыл рассветный дым.
На них ледок случайный
и непрочный.
Они пока безвестны, и не им
соперничать с улыбками цветочниц.
Они летят который день подряд.
Но знаю я, что утром недалеким
трамваи остановит листопад
и люди вздрогнут, выглянув из окон:
а листья в вышине плывут, паря,
то вниз, к земле, швырнет их свежим ветром,
чтоб подчеркнуть богатства сентября,
твоей земли и красоту, и щедрость.
Вершатся свадьбы. Ярок их разлив.
Застольный говор и горяч, и сочен.
И виноградный сок, как кровь земли,
кипит и стонет в темных недрах бочек.
Он в долгом одиночестве изныл,
он рвется в шум, ему нельзя без света…
Нет, осень не печальнее весны,
и грусть ее — лишь выдумка поэтов.»

Булат Окуджава

О всех усталых

Стихи Н.Тэффи

К мысу ль радости, к скалам печали ли,
К островам ли сиреневых птиц -
Все равно, где бы мы не причалили,
Не поднять нам усталых ресниц.

Мимо стекляшек иллюминатора
Проплывут золотые сады,
Пальмы тропиков, сердце экватора,
Голубые полярные льды...

Но все равно, где бы мы не причалили
К островам ли сиреневых птиц,
К мысу ль радости, к скалам печали ли,
Не поднять нам усталых ресниц.

Автора не знаю(((.Нашел в одной фантастической книге:

Там,где кончается путь,
Там,где стихает пурга,
Может быть,есть что-нибуть
Может быть,нет не фига.

Там мне отпустят вину,
Там позабудется грусть.
Может быть,там я усну,
Может быть,там я проснусь...

М.Ю.Лермонтов

И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят - все лучшие годы!

Любить... но кого же?.. на время - не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? - там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно...

Что страсти? - ведь рано иль поздно их сладкий
недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем
вокруг -
Такая пустая и глупая шутка...


Не знаю автора

Я разлюбил тебя... Банальная развязка.
Банальная, как жизнь, банальная, как смерть.
Я оборву струну жестокого романса,
гитару пополам — к чему ломать комедь!
Лишь не понять щенку — лохматому уродцу,
чего ты так мудришь, чего я так мудрю.
Его впущу к себе — он в дверь твою скребется,
а впустишь ты его — скребется в дверь мою.
Пожалуй, можно так с ума сойти, метаясь...
Сентиментальный пес, ты попросту юнец.
Но не позволю я себе сентиментальность.
Как пытку продолжать — затягивать конец.
Сентиментальным быть не слабость — преступленье,
когда размякнешь вновь, наобещаешь вновь
и пробуешь, кряхтя, поставить представленье
с названием тупым «Спасенная любовь».
Спасать любовь пора уже в самом начале
от пылких «никогда!», от детских «навсегда!».
«Не надо обещать!» — нам поезда кричали,
«Не надо обещать!» — мычали провода.
Надломленность ветвей и неба задымленность
предупреждали нас, зазнавшихся невежд,
что полный оптимизм — есть неосведомленность,
что без больших надежд — надежней для надежд.
Гуманней трезвым быть и трезво взвесить звенья,
допрежь чем их надеть,— таков закон вериг.
Не обещать небес, но дать хотя бы землю.
До гроба не сулить, но дать хотя бы миг.
Гуманней не твердить «люблю...», когда ты любишь.
Как тяжело потом из этих самых уст
услышать звук пустой, вранье, насмешку, грубость,
и ложно полный мир предстанет ложно пуст.
Не надо обещать... Любовь — неисполнимость.
Зачем же под обман вести, как под венец?
Виденье хорошо, пока не испарилось.
Гуманней не любить, когда потом — конец.
Скулит наш бедный пес до умопомраченья,
то лапой в дверь мою, то в дверь твою скребя.
За то, что разлюбил, я не прошу прощенья.
Прости меня за то, что я любил тебя.


Aztec Camera

В видениях твоих мелькавшие пространства
Я знаю — нет там солнца , окон нет ,
И не ведут ступени вверх , где свет ,
Ты там один .

Игрушка плюшевая детства твоего ,
Которую таскал ты за собою ,
Засыпана священною землею ,
Навеки спрятана .

Когда ты говоришь , я слышу гул огня
Обманутых желаний дневников парчовых
И дней потерянных , и дней таких никчемных ,
Пристанище твое — пружинная кровать ,
Хоть совесть нечиста , ты все же сможешь спать .
Цель — непорочность .

Скажи прощай всему , что сделать не сумел ,
Смиренно улыбнись и улыбнись прощально ,
И магия твоя никчемна и печальна .
Заклятья непонятны .

Что до манер — то места нет для них ,
Изящества они не сохранили .
Ирония — удел немногих сих ,
В ком веры нет .

Джон Доунн

Любовь и ненависть твои еще со мной ,
У этих чувств не может быть предела .

Люби , чтоб стала легкой смерть моя ,
И ненавидь , коль скоро ты так любишь .
Или пускай они умрут — не я ,
Пусть я не победил — но ты со мною будешь .

Дозволь мне жить и заверши благое дело ,
Любовь и ненависть твои еще со мной



И ты с другой- не значит ты любим,
И я с другим-не значит ты забыт,
Не вместе мы- не значит не хотим,
Ведь ты с другой, а значит я с другим.




Если люди разлюбили
И расстались - всё понятно.
Вазу хрупкую разбили -
И осколки подмели.
Если ссорятся - бывает;
Есть ведь и на Солнце пятна.
Изменяют - тоже просто:
Значит, не было любви.
Ну, а если расставанье -
Просто так; и без причины
Слёзы тают на ресницах,
Сердце рвётся на куски,
Губы жаждут поцелуя, -
Так зачем мы расстаёмся?!
Может, просто мы с тобою,
Мой любимый, дураки?..



Я сказала раз и навсегда!
Больше этого не будет
Ни сейчас, ни после, никогда.
Голос твой мне сердца не разбудит.
Ты меня не любишь и не надо
Думаешь я буду умолять?
Так хотелось быть с тобою рядом.
А теперь,...да стоит ли страдать?
Ты не думай, ночью я не плачу
И подушке слёз я не дарю
Просто себя мыслями дурачу,
Что по-прежнему тебя люблю.
Это просто раскачались нервы,
И , не в силах совладеть собой,
Буду я любить или не буду,
Только клином не сольётся свет,
Верю, что когда-нибудь забуду,
Думаешь на свете лучше нет?
Позабыв души былую грусть,
Я в другого, что тебя не хуже,
Как девчонка по уши влюблюсь,
Только знаю рано или поздно
Памяти душевной на подъём
Мне напомнят музыка и звёзды
О существовании твоём.
И тогда, удаляясь в былое,
Где минуты текут как года,
Я пойму, что свет не сольётся клином
На тебе одном навсегда…

Николай Гумилёв
искренне люблю его поэзию...

Да, я знаю, я вам не пара,
Я пришел из другой страны,
И мне нравится не гитара,
А дикарский напев зурны.

Не по залам и по салонам,
Темным платьям и пиджакам -
Я читаю стихи драконам,
Водопадам и облакам.

Я люблю - как араб в пустыне
Припадает к воде и пьет,
А не рыцарем на картине,
Что на звезды смотрит и ждет.

И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще,

Чтоб войти не во всем открытый,
Протестантский, прибранный рай,
А туда, где разбойник и мытарь
И блудница крикнут: "Вставай!"

Мерить ночь...
...Мерить ночь количеством шагов
От двери до темного окна,
Знаешь ли... а ночь не время снов,
Никогда такою не была...

Знаешь ли... а ночь ведь время тайн,
Нужно, затаившись, подождать...
Если сможешь... слышишь, прилетай,
Если помнишь, как это - летать...

...Мерить ночь количеством листов
Дневниковых, порванных страниц,
Знаешь ли, а ночь не время слов,
Это время молчаливых птиц,

Видящих, что там - в душе - лежит,
Белый снег или ночная мгла...
Знаешь ли... а ночь не время лжи,
Никогда такою не была...

Мерить ночь... минутами без сна,
Сотнями невысказанных фраз...
...И молчит так грустно тишина
Все о том же... все о нас... о нас...

Яшенко Дарья

Любит? не любит? Я руки ломаю
и пальцы разбрасываю разломавши
так рвут загадав и пускают по маю
венчики встречных ромашек
Пускай седины обнаруживает стрижка и бритье
Пусть серебро годов вызванивает уймою
надеюсь верую вовеки не придет
ко мне позорное благоразумие
Уже второй
должно быть ты легла
А может быть
и у тебя такое
Я не спешу
и молниями телеграмм
мне незачем
тебя
будить и беспокоить.
(с) Владимир Маяковский

Автора не помню:

Нас любят те, к кому мы равнодушны.
Они добры, застенчивы, послушны.
Они всегда на многое готовы.
А мы, порой, жалеем даже слово.

Нас любят те, кого, увы, не надо.
Идя к другим, мы пьем чужого яда…
Потом болеем, мучаемся, даже,
Но те, кто любят ничего не скажут.

Нас любят те, с кем мы могли стать лучше,
Но нам плевать на наш "счастливый случай".
Любовь, увы, жестока и упряма!
Нас любят те, кому мы роем ямы.

Нас любят так, как нужно ненавидеть!
И нам их жаль, но можем и обидеть.
Нас любят не за «что-то», вопреки!
Но нас несет течение реки.

Нас любят... И мы это принимаем.
Нас любят.. Но других мы обнимаем..
Нас любят.. Но глухи мы и жестоки..
Нас любят! И в итоге – одиноки.

Киплинг

Твой жребий - Бремя Белых!
Как в изгнанье, пошли
Своих сыновей на службу
Темным сынам земли;

На каторжную работу -
Нету ее лютей,-
Править тупой толпою
То дьяволов, то детей.

Твой жребий - Бремя Белых!
Терпеливо сноси
Угрозы и оскорбленья
И почестей не проси;
Будь терпелив и честен,
Не ленись по сто раз -
Чтоб разобрался каждый -
Свой повторять приказ.

Твой жребий - Бремя Белых!
Мир тяжелей войны:
Накорми голодных,
Мор выгони из страны;
Но, даже добившись цели,
Будь начеку всегда:
Изменит иль одурачит
Языческая орда.

Твой жребий - Бремя Белых!
Но это не трон, а труд:
Промасленная одежда,
И ломота, и зуд.
Дороги и причалы
Потомкам понастрой,
Жизнь положи на это -
И ляг в земле чужой.

Твой жребий - Бремя Белых!
Награда же из Наград -
Презренье родной державы
И злоба пасомых стад.
Ты (о, на каком ветрище!)
Светоч зажжешь Ума,
Чтоб выслушать: "Нам милее
Египетская тьма!"

Твой жребий - Бремя Белых!
Его уронить не смей!
Не смей болтовней о свободе
Скрыть слабость своих плечей!
Усталость не отговорка,
Ведь туземный народ
По сделанному тобою
Богов твоих познает.

Твой жребий - Бремя Белых!
Забудь, как ты решил
Добиться скорой славы,-
Тогда ты младенцем был.
В безжалостную пору,
В чреду глухих годин
Пора вступить мужчиной,
Предстать на суд мужчин!

Заповедь Перевод М. Лозинского


Владей собой среди толпы смятенной,
Тебя клянущей за смятенье всех,
Верь сам в себя наперекор вселенной,
И маловерным отпусти их грех;
Пусть час не пробил, жди, не уставая,
Пусть лгут лжецы, не снисходи до них;
Умей прощать и не кажись, прощая,
Великодушней и мудрей других.

Умей мечтать, не став рабом мечтанья,
И мыслить, мысли не обожествив;
Равно встречай успех и поруганье,
He забывая, что их голос лжив;
Останься тих, когда твое же слово
Калечит плут, чтоб уловлять глупцов,
Когда вся жизнь разрушена и снова
Ты должен все воссоздавать c основ.

Умей поставить в радостной надежде,
Ha карту все, что накопил c трудом,
Bce проиграть и нищим стать как прежде
И никогда не пожалеть o том,
Умей принудить сердце, нервы, тело
Тебе служить, когда в твоей груди
Уже давно все пусто, все сгорело
И только Воля говорит: "Иди!"

Останься прост, беседуя c царями,
Будь честен, говоря c толпой;
Будь прям и тверд c врагами и друзьями,
Пусть все в свой час считаются c тобой;
Наполни смыслом каждое мгновенье
Часов и дней неуловимый бег, -
Тогда весь мир ты примешь как владенье
Тогда, мой сын, ты будешь Человек!

Р.Киплинг

ЗА ЦЫГАНСКОЙ ЗВЕЗДОЙ

Перевод Г. Кружкова

Мохнатый шмель — на душистый хмель,
Мотылек — на вьюнок луговой,
А цыган идет, куда воля ведет,
За своей цыганской звездой!

А цыган идет, куда воля ведет,
Куда очи его глядят,
За звездой вослед он пройдет весь свет —
И к подруге придет назад.

От палаток таборных позади
К неизвестности впереди
(Восход нас ждет на краю земли) —
Уходи, цыган, уходи!

Полосатый змей — в расщелину скал,
Жеребец — на простор степей.
А цыганская дочь — за любимым в ночь,
По закону крови своей.

Дикий вепрь — в глушь торфяных болот,
Цапля серая — в камыши.
А цыганская дочь — за любимым в ночь,
По родству бродяжьей души.

И вдвоем по тропе, навстречу судьбе,
Не гадая, в ад или в рай.
Так и надо идти, не страшась пути,
Хоть на край земли, хоть за край!

Так вперед! — за цыганской звездой кочевой —
К синим айсбергам стылых морей,
Где искрятся суда от намерзшего льда
Под сияньем полярных огней.

Так вперед — за цыганской звездой кочевой
До ревущих южных широт,
Где свирепая буря, как Божья метла,
Океанскую пыль метет.

Так вперед — за цыганской звездой кочевой —
На закат, где дрожат паруса,
И глаза глядят с бесприютной тоской
В багровеющие небеса.

Так вперед — за цыганской звездой кочевой —
На свиданье с зарей, на восток,
Где, тиха и нежна, розовеет волна,
На рассветный вползая песок.

Дикий сокол взмывает за облака,
В дебри леса уходит лось.
А мужчина должен подругу искать —
Исстари так повелось.

Мужчина должен подругу найти —
Летите, стрелы дорог!
Восход нас ждет на краю земли,
И земля — вся у наших ног!

Р.Киплинг

ПЕСНЯ РИМСКОГО ЦЕНТУРИОНА
(РИМСКОЕ ВЛАДЫЧЕСТВО В БРИТАНИИ, 300 г. н. э.)

Легат, я получил приказ идти с когортой в Рим,
По морю к Порту Итию, а там — путем сухим;
Отряд мой отправленья ждет, взойдя на корабли,
Но пусть мой меч другой возьмет. Остаться мне вели!

Я прослужил здесь сорок лет, все сорок воевал,
Я видел и скалистый Вект, и Адрианов Вал,
Мне все места знакомы тут, но лишь узнав о том,
Что в Рим, домой, нас всех зовут, я понял: здесь мой дом.

Здесь счастлив был я в старину, здесь имя заслужил,
Здесь сына — сына и жену я в землю положил,
Здесь годы, память, пот и труд, любовь и боль утрат
Вросли навек в британский грунт. Как вырвать их, легат?

Я здешний полюбил народ, равнины и леса.
Ну лучше ль южный небосвод, чем наши небеса,
Где августа жемчужный свет, и мгла январских бурь,
И клочья туч, и марта луч сквозь бледную лазурь?

Вдоль Родануса вам идти, где зреет виноград
И клонит лозы бриз, летя в Немауз и Арелат.
Но мне позволь остаться здесь, где спорят испокон
Британский крепкошеий дуб и злой эвриклидон.

Ваш путь туда, где сосен строй спускается с бугра
К волне Тирренской, что синей павлиньего пера.
Тебя лавровый ждет венок, но неужели ты
Забудешь там, как пахнет дрок и майские цветы?

Я буду Риму здесь служить, пошли меня опять
Болота гатить, лес валить, иль пиктов усмирять,
Или в дозор водить отряд вдоль Северной Стены,
В разливы вереска, где спят империи сыны.

Легат, не скрыть мне слез — чуть свет уйдет когорта в Рим!
Я прослужил здесь сорок лет. Я буду там чужим!
Здесь сердце, память, жизнь моя, и нет родней земли.
Ну как ее покину я? Остаться мне вели!

Р.Киплинг

МУЖЧИНЫ

Пусть вороны гибель вещали,
И кони топтали жнивье,
Мужскими считались вещами
Кольчуга, седло и копье.

Во время военной кручины,
В полях, в ковылях, на снегу
Мужчины,
Мужчины,
Мужчины
Пути заступали врагу.

Пусть жены в ночи голосили,
И пролитой крови не счесть,
Мужской принадлежностью были
Мужская отвага и честь.

Таится лицо под личиной,
Но глаз пистолета свинцов.
Мужчины,
Мужчины,
Мужчины
К барьеру вели подлецов.

А если звезда не светила,
И решкой ложилась судьба,
Мужским достоянием было
Короткое слово — борьба.

Пусть небо черно, как овчина,
И проблеска нету вдали,
Мужчины,
Мужчины,
Мужчины
В остроги сибирские шли.

Я слухам нелепым не верю,—
Мужчины теперь, говорят,
В присутствии сильных немеют,
В присутствии женщин сидят.

И сердце щемит без причины,
И сила ушла из плеча.
Мужчины,
Мужчины,
Мужчины,
Вы помните тяжесть меча?

Врага, показавшего спину,
Стрелы и копья острие,
Мужчины,
Мужчины,
Мужчины,
Вы помните званье свое?

А женщина — женщиной будет:
И мать, и сестра, и жена.
Уложит она и разбудит,
И даст на дорогу вина.

Проводит и мужа, и сына,
Обнимет на самом краю...
Мужчины,
Мужчины,
Мужчины,
Вы слышите песню мою?

В.Солоухин

Мой легкий друг незримо быстрый
Твой гибкий стан, твой тихий голос
Твой взгляд задумчиво лучистый
И тонкий платиновый волос
Меня дурманят и чаруют
Меня влекут и убивают
В народе многое толкуют
Но полуэльфов не бывает
Различны расы и сознанья
Различны песни, жизни, мысли
В моем роду судьба – страданье
А ты, мой милый, слишком чистый
Моя мечта, звезда, химера
Моя печаль, мое проклятье
Моя любовь, надежда, вера
Мое блаженство и распятье
Но эльфы чувством не рискуют
Твой взгляд на мой не отвечает
В народе многое толкуют
Но полуэльфов не бывает

(с)тащено в Сети

Всего и надо, что вглядеться,- боже мой,
Всего и дела, что внимательно вглядеться,-
И не уйдешь, и некуда уже не деться
От этих глаз, от их внезапной глубины.

Всего и надо, что вчитаться,- боже мой,
Всего и дела, что помедлить над строкою -
Не пролистнуть нетерпеливою рукою,
А задержаться, прочитать и перечесть.

Мне жаль не узнанной до времени строки.
И все ж строка - она со временем прочтется,
И перечтется много раз и ей зачтется,
И все, что было с ней, останется при ней.

Но вот глаза - они уходят навсегда,
Как некий мир, который так и не открыли,
Как некий Рим, который так и не отрыли,
И не отрыть уже, и в этом вся беда.

Но мне и вас немного жаль, мне жаль и вас,
За то, что суетно так жили, так спешили,
Что и не знаете, чего себя лишили,
И не узнаете, и в этом вся печаль.

А впрочем, я вам не судья. Я жил как все.
Вначале слово безраздельно мной владело.
А дело было после, после было дело,
И в этом дело все, и в этом вся печаль.

Мне тем и горек мой сегодняшний удел -
Покуда мнил себя судьей, в пророки метил,
Каких сокровищ под ногами не заметил,
Каких созвездий в небесах не разглядел..

© Юрий Левитанский

Липкий удушливый страх.
Вялые ватные ноги.
Руки дрожат, шум в ушах.
И тошнотворная мысль
где-то звенит,
больно сжимая в кулак все, что внутри.
Липкий удушливый страх.
Снова не спать,
снова бояться звонков.
Сколько могу я терпеть,
с ужасом думать «опять…»
Нет, не хочу вновь
покой свой терять.
Надо от страха бежать.
Как мне кулак тот, что
больно сдавил
подреберья, разжать?
Ватным ногам
приказать не дрожать.
Голосом ровным, спокойным
с тобой говорить позвонив.
Точно знать, ты мне
страх не вернешь.
Я спокойно могу спать.
Но липкий удушливый страх —
я не слышу, не вижу лицо.
Словно кукла…
Блуждающий взгляд, шум в ушах.
Это страх.
Он уже было прошел.
Но вот опять…
Видно, страх до конца не прогнать.

Ночь наступает, всем снятся сны…
Руки вздыхают.
Руки упрямые ночью блуждают.
В холод уходят, пальто забывают.
Часто, как дети, подушку обняв,
Спят под щекой.
Вместе с нами мечтают.
Руки…
С грустью страницы романа листают.
В поисках истины книги терзают.
И… бесконечно считают… Деньги.
Без денег не купишь еды.
Руки в мозолях землю копают.
Руки ребенка не просят войны.
Руки подонка — стреляют.
Руки живут… Руки страдают.
Руки воруют и убивают,
Руки трусливо трясутся потом.
Гордо кому-то перчатку бросают.
Сжав кулаки, незаметно пройдут.
Но иногда обид не прощают.
Руки…
Руки в пинг-понг бесконечно играют.
Мячик, как выпавший жребий, бросают.
Руки влюбляются, руки скучают.
Ночью, обняв, понимая, ласкают.
Руки…

Маме
Как без нее печально одиноко
Мы понимаем лишь, когда теряем
Как эта жизнь устроена жестоко
Как много в жизни мы не понимаем
Я помню добрых нежных рук касанье
И теплый взгляд веселых карих глаз
Как хочется, родная, на прощанье
Тебя увидеть, ну еще хоть раз
Я голову склоню к твоим коленям
Меня расчешешь, косу заплетешь
И что-то доброе мне скажешь в утешенье
Опять меня Иришкой назовешь
И все простишь без слов, без осужденья
Мне самый страшный грех простишь любя
О, как тебя вернуть хоть на мгновенье
Как тяжело, родная, без тебя
Прости меня за то, что не сумела
Тебя на этом свете удержать
Прости, что не сумела, как хотела
Тебе заботой за любовь твою воздать
Я очень сильно по тебе скучаю
И если ночью я опять не сплю
Родная, я тебя не забываю
И Господа я за тебя молю
Молю Его, чтоб дал успокоенье
Душе твоей, мне близкой и родной
Молю Его, чтоб дал тебе спасенье
Любовь и свет, заботу и покой…
И.Маврина

Глеб Струве

Ты помнишь: вечер на мосту,
Цветные огоньки на Темзе.
И в синем небе звездный вензель,
И Лондонскую пустоту?

Ты помнишь горькую любовь,
Признания на Пикадилли?
Страстней испанской сегидильи
Томила вздернутая бровь.

Над
Лондоном расцвел туман
О не диковинная ль роза!
Вся жизнь - таинственная проза
И обычайнейший обман.

В такой обыкновенный час
Душа, плененная любовью -
Твоей изогнутою бровью -
Не о звезду ли обожглась?

И город, где цветет туман,
Стал навсегда своим и милым:
Там плачет, прислонясь к перилам,
Душа, сошедшая с ума.


СЭМЮЭЛЬ БАТЛЕР

После смерти

Там нет ничего за чертою -
Ни мягкой зеленой травы,
Ни тех, кто стремился к покою
И раньше отчалил, увы.
Там нет ни воинственных споров,
Ни дружеских теплых бесед.
Пустого веселого вздора
Не скажет соседу сосед
Все здесь - и больничная койка,
И смятая к черту постель.
И каждый бессмертен настолько,
Насколько он в жизни успел.

Это сообщение отредактировал Laura McGrough - 14-03-2010 - 14:10

Весна, ты сырость рудника в висках.
Мигренью руд горшок цветочный полон.
Зачахли льды. Но гиацинт запах
Той болью руд, которою зацвел он.

Сошелся клином свет. И этот клин
Обыкновенно рвется из-под ребер,
Как полы листьев лип и пелерин
В лоскутья рвутся дождевою дробью.

Где ж начинаются пустые небеса,
Когда, куда ни глянь, без передышки
В шаги, во взгляды, в сны и в голоса
Земле врываться, век стуча задвижкой!

За нею на ходу, по вечерам
И по ухабам ночи волочится,
Как цепь надорванная пополам,
Заржавленная, древняя столица.

Она гремит, как только кандалы
Греметь умеют шагом арестанта,
Она гремит и под прикрытьем мглы
Уходит к подгородным полустанкам.

Б.Пастернак

Михаил Светлов

Рабфаковке

Барабана тугой удар
Судит утренние туманы,-
Это скачет Жанна д'Арк
К осажденному Орлеану.

Двух бокалов влюбленный звон
Тушит музыка менуэта,-
Это празднует Трианон
День Марии-Антуанетты.

В двадцать пять небольших свечей
Электрическая лампадка,-
Ты склонилась, сестры родней,
Над исписанною тетрадкой...

Громкий колокол с гулом труб
Начинают "святое" дело:
Жанна д'Арк отдает костру
Молодое тугое тело.

Палача не охватит дрожь
(Кровь людей не меняет цвета),-
Гильотины веселый нож
Ищет шею Антуанетты.

Ночь за звезды ушла, а ты
Не устала,- под переплетом
Так покорно легли листы
Завоеванного зачета.

Ляг, укройся, и сон придет,
Не томися минуты лишней.
Видишь: звезды, сойдя с высот,
По домам разошлись неслышно.

Ветер форточку отворил,
Не задев остального зданья,
Он хотел разглядеть твои
Подошедшие воспоминанья.

Наши девушки, ремешком
Подпоясывая шинели,
С песней падали под ножом,
На высоких кострах горели.

Так же колокол ровно бил,
Затихая у барабана...
В каждом братстве больших могил
Похоронена наша Жанна.

Мягким голосом сон зовет.
Ты откликнулась, ты уснула.
Платье серенькое твое
Неподвижно на спинке стула.



ГРЕНАДА

Мы ехали шагом,
Мы мчались в боях
И "Яблочко"-песню
Держали в зубах.
Ах, песенку эту
Доныне хранит
Трава молодая -
Степной малахит.

Но песню иную
О дальней земле
Возил мой приятель
С собою в седле.
Он пел, озирая
Родные края:
"Гренада, Гренада,
Гренада моя!"

Он песенку эту
Твердил наизусть...
Откуда у хлопца
Испанская грусть?
Ответь, Александровск,
И Харьков, ответь:
Давно ль по-испански
Вы начали петь?

Скажи мне, Украйна,
Не в этой ли ржи
Тараса Шевченко
Папаха лежит?
Откуда ж, приятель,
Песня твоя:
"Гренада, Гренада,
Гренада моя"?

Он медлит с ответом,
Мечтатель-хохол:
- Братишка! Гренаду
Я в книге нашел.
Красивое имя,
Высокая честь -
Гренадская волость
В Испании есть!

Я хату покинул,
Пошел воевать,
Чтоб землю в Гренаде
Крестьянам отдать.
Прощайте, родные!
Прощайте, семья!
"Гренада, Гренада,
Гренада моя!"

Мы мчались, мечтая
Постичь поскорей
Грамматику боя -
Язык батарей.
Восход поднимался
И падал опять,
И лошадь устала
Степями скакать.

Но "Яблочко"-песню
Играл эскадрон
Смычками страданий
На скрипках времен...
Где же, приятель,
Песня твоя:
"Гренада, Гренада,
Гренада моя"?

Пробитое тело
Наземь сползло,
Товарищ впервые
Оставил седло.
Я видел: над трупом
Склонилась луна,
И мертвые губы
Шепнули: "Грена..."

Да. В дальнюю область,
В заоблачный плес
Ушел мой приятель
И песню унес.
С тех пор не слыхали
Родные края:
"Гренада, Гренада,
Гренада моя!"

Отряд не заметил
Потери бойца
И "Яблочко"-песню
Допел до конца.
Лишь по небу тихо
Сползла погодя
На бархат заката
Слезинка дождя...

Новые песни
Придумала жизнь...
Не надо, ребята,
О песне тужить,
Не надо, не надо,
Не надо, друзья...
Гренада, Гренада,
Гренада моя!

Мне жизнь подарена любовью,
А я её тебе дарю!
Дарю без капли сожаленья,
Ведь я тебя как жизнь люблю!
Люблю за то, что ты прекрасна!
Единственна и так желанна,
За то, что чувственна, мила,
За то, что веришь лишь в меня.
За соблазнительность и смелость,
За понимание и верность,
За вдохновение любовью,
За то, что хорошо с тобою!
За красоту, неповторимость,
За ласку, нежность и открытость,
За твой вопрос, за мой ответ
За сердца стук и пылкость лет!
За каждый жаркий поцелуй
Что был подарен от тебя.
За то, что я тебя люблю!
За то, что только лишь моя!
За удивление, восторг,
За блеск в глазах или укор,
За сладость боли и мученье
За трепет сердца и терпенье!
За плен моей души тобою,
За то, что ты всегда со мною!
За все прекрасные мгновенья!
За смех лучистый и смущенье!
За каждый твой каприз и слезы,
За то, что наши сны и грезы!
За честность сердца и любовь.
За разжиганье в жилах кровь!
За твою вредность и настырность,
За переменчивость и гордость!
За откровенность разговоров,
За мудрость и игноры споров!
За то, что веришь мне во всем!
За одиночество в двоем...
За СМСки и звонки,
За то, что в мире мы одни!
За женственность твою и хрупкость,
За силу духа, слабость, чуткость.
За то, что снишься мне во сне!
За то, что не таишь в себе...
А все открыто говоришь!
Всегда поймешь, всегда простишь!
За все подарки и слова!
За то, что кругом голова!
За небо, ветер, солнце, дождь...
За то, что ты своя и гость...
За тайны встреч, ночные ласки,
За то что щуришь хитро глазки!
За сексуальность, за мечту,
За то, что я тебя хочу!
За завтрак, ужин, сок в пастель,
За зной, жару, грозу, метель!
За страстные порывы чувств!
За радость встреч, разлуки грусть!
За все волнение в душе!
За бег мурашек по спине!
За мое первое признанье,
За наши ссоры и страданья!
За все тебя одну люблю!
За тем и жизнь свою дарю!